Актриса Юлия Такшина рассказала о детской мечте попасть в лагерь «Артек». Актриса Юлия Такшина ярко заявила о себе в сериале «Не родись красивой», исполнив роль секретарши Вики, на которую ее пригласил педагог Александр Назаров. Режиссер разглядел в молодой артистке, пришедшей в кино после разочарования в журналистике, большой потенциал и не прогадал. Юлия не стала заложницей одного образа. После успеха проекта канала СТС она экспериментировала с ролями, много снималась в кино и играла на театральной сцене. На сегодняшний день она востребованная и разноплановая актриса, на счету которой больше 70 работ, и 12 июня поклонники увидели новый фильм с ее участием «Артек. Сквозь столетия». После премьеры Юлия рассказала сайту «Страсти» о съемках проекта, детстве в лагерях, поступлении сына в театральный вуз, а также о своем пути к вере. — Юлия, в июне состоялась премьера фильма «Артек. Сквозь столетия». Расскажите немного о вашей героине, кто она? Есть ли у вас что-то общее с ней? — Моя героиня — это мама взрослой дочери. Русская дворянка XIX века, берущая все всегда в свои руки. Даже когда французы пришли к ней в дом, она не растерялась и встретила их смело, защищая своих детей. Роль небольшая, интересная тем, что это исторический персонаж. Большую часть роли я говорила по-французски. — А вы знали до этого французский язык? — Нет, конечно. Вообще не знала. Поэтому я просто заучивала свой текст, который наговаривал француз с правильным произношением. На репетициях мы это дело довели до идеала. — Не появилось ли желание потом изучать дальше язык? — Ой, нет, я все еще пытаюсь освоить английский. Но свободно пока говорить не могу. — Вам нравится играть в таких детских семейных фильмах или ближе более драматические проекты? — Нельзя сказать, что что-то больше нравится, а что-то меньше. Все зависит от сценария. Но в детских проектах, мне кажется, играть очень ответственно, потому что это смотрят дети. Они формируют свои жизненные приоритеты на наших фильмах, здесь нельзя оплошать. Поэтому, когда мне приносят сценарий именно детской истории, конечно, я подхожу очень и очень серьезно к работе, так как понимаю, какой на мне груз ответственности. — Фильм приурочен к 100-летию «Артека». А вы в детстве ездили туда? — Я всегда мечтала, но никогда там не была. И даже сейчас, когда была в Крыму, проезжая мимо этого места, обратила на него внимание. Это, знаете, как оазис в пустыне, что-то такое недосягаемое для меня до сих пор. Так сформировалось у меня с детства, потому что туда ведь брали только выдающихся детей. И мне попасть вообще не было шанса. Но тем проект «Артек. Сквозь столетия» и сладок для меня — хотя бы так там побывала. — Возможно, ездили в другие, более доступные лагеря? — Я все детство провела в детском лагере под Белгородом «Юность». Причем обычно дети ездят на смену, а я — на все три смены, то есть на все лето. Поначалу было очень тяжело, а потом ты так втягиваешься и уезжать оттуда не хочется. — В лагерях часто дети встречают свою первую любовь, происходит первый поцелуй. У вас была такая история? — Нет, такого не было, но я бесконечно участвовала в какой-то самодеятельности, с вожатыми всегда была на короткой ноге, мне это очень нравилось. Казалось, что это уже небольшая взрослая жизнь. Я помню те ощущения, когда мы ходили в походы, когда пекли картошку, мазали ночью всех зубной пастой. Это ощущение самостоятельной и взрослой жизни, но в то же время беззаботной. Оно непередаваемо, его сложно словами описать. И, конечно, подобных эмоций ты уже не испытаешь никогда в жизни. Мне всегда нравились лагеря, хотя мои дети не полюбили это место. Они были один раз в лагере, но как-то больше не воспылали желанием туда идти, в отличие от меня. Я ездила с огромным удовольствием на протяжении многих-многих лет. Наверное, сейчас у детей больше возможностей побыть взрослыми, самостоятельными, нежели у нас тогда. Мои сыновья поначалу так же, как и я, ставили даже ультиматум: «Если не заберешь нас, мы сами уйдем». Были такие моменты. А потом они подружились с ребятами, втянулись, им было здорово. Однако, когда я предложила вновь поехать в лагерь летом, они категорически отказались, сказали: «Нам проще дома с семьей». Возможно, если бы они поехали в «Артек», это была бы другая история.— Ваш сын Иван, насколько знаю, собирается поступать в театральный институт. Как продвигается подготовка? — Он поступает, сейчас проходит туры в пятерке лучших театральных вузов. Мы все в волнительном ожидании итогов. — А никак не помогаете ему в поступлении? — Да что вы! Не дай Бог. Ему очень важно это именно самому сделать, и я его понимаю, поэтому не мешаю. Если я вмешаюсь, то лишь наврежу ему, мне кажется. Ваня всегда был самостоятельным, всегда против помощи, блата какого-то. Он всегда все делал сам. Он на очень хорошем счету, один из лучших учеников в школе. Мне за него краснеть не приходилось, только благодарности. И каждый раз поражаюсь, за что мне такой ребенок дан прекрасный. В театральную студию при школе он тоже сам поступил, и 5 лет педагоги в нем души не чают и благодарят за Ивана. Он сам находит дело, которым ему нравится заниматься. Он увлекался волейболом, сам освоил гитару. Не было случая, где бы мне нужно было там звонить кому-то, попросить о чем-то. — В Сети Ивану делают немало комплиментов, называют настоящим красавцем и копией отца. А вы видите сходство больше с собой или с отцом? — Скорее, он такой сам по себе. Он самодостаточный ребенок, отдельная личность, которая развивается. Я не могу сказать, что вижу себя в нем или вижу отца. Но, наверное, так как он мальчик, в нем больше, конечно, от папы. Но он настолько индивидуален, настолько, на мой взгляд, уникален, что тут его сравнивать с нами даже, мне кажется, будет некорректно. — Наверняка и поклонниц у сына уже немало? Знакомит с потенциальными невестами? — Ой, не знаю. Он не говорит об этой теме. Мы с ним сейчас полностью погружены в ЕГЭ, у младшего ОГЭ. Мы сейчас все заняты подготовкой к экзаменам. В общем, пока не до отношений. А как оно дальше сложится? Ждем, ждем. Мы только рады. — А младший сын уже определился, кем хочет быть в будущем? — Пока в поисках. Но еще есть минимум год, чтобы определиться. Я ему так обозначила время. Пока мы еще отдыхаем. — Я так поняла, что вы поддерживаете Ивана в выборе профессии, а что думает Григорий? Не против, чтобы Иван становился актером? — Мне кажется, любая профессия серьезная, нельзя выделять именно актерскую профессию, что вот она такая какая-то особенная. Пойти на врача, или на учителя, или на дизайнера, на юриста — это все тяжелый труд, и в любой профессии может либо повести, либо нет. Безусловно, актерская работа очень связана со случаем, с везением, как, наверное, не одна из профессий. Но, по-моему, мы немного все лукавим, когда говорим: «Нет! Только не актер!» Я для себя, например, не вижу прекрасней профессии. Я настолько наслаждаюсь процессом, растворяюсь в этом и каждый день благодарю Бога за то, что занимаюсь именно этим делом. И, мне кажется, я не имею права просто лишать этого ребенка. Насколько я могла Ване показать все минусы профессии, я показала. Как родитель я обязана это делать. Он все это выслушал. Ваня очень умный мальчик у нас, интеллектуально развитый ребенок, поэтому сделал свой вывод. Он уже взрослый, конечно, и я могу только его поддерживать. Я вижу, как он горит, живет этим. Мы с его отцом просто не имеем права говорить Ване не заниматься этим, потому что эта работа несерьезная. Я очень много видела своих коллег, у которых родители актеры, и они также почему-то, занимаясь этой профессией, детям своим не дали возможность поступить в театральное, поэтому они получали другое образование. При этом они все равно возвращались к кино, но потеряв много времени. Кому-то везет, кто закончил курсы, и кого-то снимают, берут в театр. Но, как правило, я очень считываю людей без базы, образования. Поэтому, если у ребенка предрасположенность к творческой профессии, нужно поощрять, чтобы он не терял время. Рано или поздно, если он все равно этого желает, он к этому вернется.— В одном из интервью вы признавались, что хотели бы стать многодетной матерью. Сейчас еще не отказались от этой идеи? — Как Господь распределится, так и будет. Конечно, чем больше детей, тем лучше. — У многих вы ассоциируетесь с сериалом «Не родись красивой». Долго ли пришлось работать, чтобы вам перестали давать роли по типу секретарши? — Мы все взрослеем, амплуа меняется так или иначе, мы формируем себя как личности, и продюсеры, режиссеры это очень считывают. У меня, например, очень много ролей каких-то высокопоставленных — я и генерала сыграла, и подполковника, и полковника, и исследователей, и врачей, и психологов, и юристов. Наверное, меня как-то видят в ролях сильных женщин, и это здорово. С возрастом тебя перестают ассоциировать с каким-то определенным образом, и ты идешь дальше. И потом театр дает такой огромный спектр разных ролей. Многие это видят и открывают как другую актрису. Не только как из «Не родись красивой», которая, мне казалось, уже давно забывалась. — Но многие помнят. — Это здорово. Я очень рада, и мне очень дорого, что люди помнят. Хотят очень многие продолжения, но его, к сожалению, не будет. Мне сложно сказать, что я заложник одного образа. Вообще, любой актер мечтает как можно дальше уйти от себя, быть разнообразным в своей творческой жизни, и это счастье, когда получается. Вот я, конечно же, к этому стремлюсь. Мы, актеры, жаждем разнообразия, потому что, когда ты застреваешь в одном чем-то, ты начинаешь деградировать как профессионал. — А какую роль вы мечтаете сыграть? Возможно, есть режиссер, в чей проект хотите попасть? — Режиссеров очень много у нас талантливых, с кем бы хотелось поработать, не буду называть никого по имени, дабы не обидеть. Очень-очень люблю исторические проекты, просто безумно. И каждый раз, когда мне предлагают что-то такое, я всеми руками за. Хочется таких проектов как можно больше, потому что с ними ты погружаешься совершенно в другую эпоху, когда люди себя не то, что вели по-другому, они смотрели по-другому, они думали по-другому. Это настолько кардинальное перевоплощение — это очень дорогого стоит. К сожалению, в моей биографии не так много подобных ролей, но я надеюсь, этот спектр будет расширяться. Мне очень нравится играть в сказках, потому что это вообще другое существование в кадре, это отличается вообще в принципе от всего! Я выпускница вахтанговской школы, и нас учили яркости бытия. И вот в сказке я как раз во всей красе проявляю вахтанговскую яркость и мне там безумно комфортно. Поэтому пусть будет побольше сказок, буду только счастлива. — Знаю, что вы играете Маргариту в спектакле «Мастер и Маргарита». Не боялись ли браться за такую роль? — Я пошла в храм, поговорила с батюшкой по этому поводу, поскольку есть разные истории. И батюшка мне рассказал, что очень многие люди приходят в храм, прочитав именно это произведение. Изначально мне предложили роль Геллы, и он мне не разрешил ее сыграть. Он сказал: «Вот в нечисть не играйся, а Маргариту можно». Моя Маргарита больше не про любовь к Мастеру, а про влюбленность в его произведение. Когда он сжег роман, для нее это, конечно, было страшным предательством. Мне очень интересно такое играть, потому что, действительно, рукописи не горят и любовь к творчеству бессмертна. На мой взгляд, она переживает разные стадии отношений, как и любой другой человек. Мы безумно любим, потом наступает время, когда разочаровываешь в человеке, и любовь уходит. Такое бывает, конечно же, сплошь и рядом, особенно в наше время. Но любовь к творчеству невозможно предать. Это настолько многогранный роман Булгакова. Конечно, очень-очень много кто ставит его. Это одна из самых популярных в последнее время постановок в Москве. И каждый спектакль уникален, потому что режиссеры придумывают что-то новое, свое. — А изучали, как другие актрисы играли эту роль? Последнее воплощение вот представила в кино Юлия Снигирь. — Я смотрела сериал по «Мастеру и Маргарите» и новый фильм в кинотеатре. Я в таком восторге после него вышла, всем говорила, что это прекрасное видение романа. Я была поражена. И у меня вообще нет вопросов ни к Юле, она абсолютная, мне кажется, Маргарита, ни к Жене (Евгений Цыганов – прим. «Страсти») — суперское попадание в Мастера. Я весь фильм смотрела с открытым ртом. Браво, браво, браво! Это очень крутая работа.— Также хочу сказать, что вы отлично выглядите. Как поддерживаете красоту? Против ли вы пластических операций? — Благодарю вас. От женщины это слышать особенно приятно. Я никаких особо вам не скажу секретов. Я не пью алкоголь и не курю ничего, потому что это очень сильно забирает нашу молодость. Стараюсь не есть и не пить после 6 вечера, но я так живу уже много-много лет, не только сейчас, когда мне исполнилось 40 с лишним лет. Я это делаю лет с 25. Каждый день за час до сна делаю легкие упражнения. Это уже моя прям база. Как бы я не устала, как бы не хотела спать — пять минут должна сделать упражнения на руки и на живот. Оно, наверное, ничего не дает. Профессионалы посмотрят и скажут: «И зачем ты это делаешь?» Но мне от этого лучше, это как система. Еще с утра я не ем, прежде чем не выпью стакан воды с лимоном. Причем я стала это делать до того, как это вошло в моду. Я очень сильно боюсь разных инъекций и всего остального, что связано с лицом. Я начала делать гимнастику для лица около года назад. Мне кажется, есть результаты, и меня пока это устраивает. Я не категорически против вмешательств. Если понадобится, я обязательно прибегну к помощи косметологов. Но пока я справляюсь вот этой гимнастикой, вот и буду ее делать. Как будет дальше, посмотрим. — Как относитесь к слухам о себе и хейту? Обращаете ли внимание на новости о себе? Например, недавно СМИ вас заподозрили в беременности. — Да я особо их не вижу, не слышу. Но если говорят, значит, я интересна еще кому-то. Это здорово. Пусть говорят, что называется. Главное, чтобы это не касалось моей семьи, детей. А все остальное… Ну, говорят и говорят. Хейт я особо не ощущаю на себе, если честно. Бывает, какие-то конструктивные вещи говорят люди, не важно, будь то профессионалы или просто зрители, которые пришли посмотреть кино или спектакли. Это же их мнение, и они имеют на него полное право. Значит, нужно где-то подработать. Я к этому отношусь с большим уважением. А если просто на пустом месте какой-то хейт, то это говорит о том, что люди, мне кажется, не живут своей жизнью. Если очень серьезно относиться ко всему, что про нас говорят, можно сойти с ума. — В фильме «Артек. Сквозь столетия» герои отправляются в прошлое. А если бы вам представилась такая возможности, что изменили бы в жизни? — Хочется как-то пошутить про доллары (смеется). Но нет. Поэтому, наверное, ничего бы не стала менять. Мы иногда не ценим, что имеем, а имеем так много на самом деле. Рядом со мной мои родители. У меня прекрасная семья, замечательные дети. Мы здоровы, полноценны, у нас есть мечты, крыша над головой. А 90% населения Земли этого не имеет. И вот я просыпаюсь каждое утро и говорю, какое доброе утро, какой день прекрасный. Даю себе установку, что все замечательно. Как человек верующий, я понимаю, что нам все дается по силам, и Господь реально управляет нашей судьбой. Безусловно, сидеть сложа руки, уповать только на Бога, — так только глупцы могут. Но так или иначе, мне кажется, когда что-то идет не по нашему плану, значит, это для чего-то нужно. У Бога другие планы, и они гораздо круче, чем наши. Недавно я услышала притчу. Мужчина посадил дерево, выращивал его, много времени потратил. И тут дерево вырвалось с корнем, все яблоки разлетелись. То есть весь его труд пошел насмарку. А потом в следующем году на участке выросли десять таких деревьев. Иногда стоит от чего-то кардинально отказаться, чтобы открылось что-то большее и лучшее. Вот с такой философией я стараюсь жить. — А вы всегда были таким верующим человеком или как-то пришли к этому? — Я не могу сказать, что я верующий человек, потому что смотрю на истинно верующих. Я редко хожу в храм по воскресеньям. Раньше ходила чаще, а сейчас, когда есть свободное воскресенье, я лучше посплю. Мне не хватает времени на сон. Истинно верующий человек так никогда не поступит. В силу возможностей я стараюсь посещать храмы, монастыри. Буквально недавно была в Дивеево, всю жизнь мечтала там побывать, но как-то не удавалось поехать, не хватало времени, иногда сил, желания, а тут сам Бог велел. Я такой была счастливой, когда ходила по этой канавке прямо в толпе монахинь. Это было какое-то невероятное счастье. Думаешь: «Господи, как ты нас любишь». Вера помогает мне справляться с какими-то неурядицами, катаклизмами, которые происходят в жизни. Мне очень помогла книга «Несвятые святые», которую я прочитала в 2010-м или 2011-м году, очень давно. И после этой книги я просто уже не могла относиться по-другому к людям, к вере, к церкви. Ты уже не можешь свою прежнюю жизнь принимать, потому что то, что ты делал раньше, кажется мелким и ничтожным по сравнению с тем, что нас ждет дальше. Я, мне кажется, даже не имею права на эту тему говорить, потому что я никто и ничто. Но если вдруг кто-то прочитает наше интервью с вами и захочет прочесть какую-то книгу на эту тему, изменить свою жизнь, это будет здорово. Потому что, мне кажется, в этом смысл нашей жизни – прийти к Богу рано или поздно. У каждого свой путь в этом. — Наш портал называется «Страсти», а что является страстью для вас? — Очень много что. Безусловно, это моя профессия. Я так страстно ее люблю и так ревностно к ней отношусь. Мне кажется, я порой очень резко высказываюсь, потому что вижу, сколько вокруг непрофессионализма и людей, которые вдруг решили стать актерами, прийти в эту профессию, но они ничего не понимают. Раньше так не относилась, это видимо возраст, становлюсь вредной старушкой. Моя страсть – дети. Да и вообще жизнь. Когда человек любит, жаждет эту жизнь, это же, мне кажется, самое крутое.
