Арсений Бородин рассказал о критике Пелагеи, гонорарах и возвращении на сцену . Арсений Бородин не понаслышке знает, как тяжело начинать с нуля и жить без оглядки на свои достижения. В начале 2000-х годов артист в составе группы «Челси» выпустил хиты «Чужая невеста», «Самая любимая», получал музыкальные награды и имел сотни поклонниц, но после 2013 года все изменилось. Продюсер Виктор Дробыш не стал продлевать контракт с «Челси», и участники группы сосредоточились на сольных карьерах, а сам Арсений столкнулся с чередой жизненных трудностей. Бородин похоронил брата, перенес сердечный приступ, впал в депрессию и имел проблемы с алкоголем. Все это мешало творчеству и развитию Арсения как артиста. Однако благодаря поддержке близких и любви к музыке певец смог вернуться на сцену, где чувствует себя по-настоящему счастливым. На сегодняшний день Арсений пишет песни и выступает не только как сольный артист, но и в составе своей группы Black Sonic Pearls. А еще Бородин стал экспертом шоу телеканала «Россия» «Ну-ка, все вместе! Народный кастинг», который дает шанс конкурсантам попасть в 7 сезон проекта «Ну-ка, все вместе!». В эксклюзивной беседе с сайтом «Страсти» Арсений рассказал о самочувствии после сердечного приступа и борьбе с депрессией, вспомнил, как критика Пелагеи помогла перезапустить карьеру. А также поделился подробностями предстоящей свадьбы и прокомментировал скандал с экс-возлюбленной Настей Ивлеевой. Арсений, сейчас телезрители могут вас увидеть в составе десяти экспертов шоу телеканала «Россия» «Ну-ка, все вместе! Народный кастинг», который дает шанс конкурсантам попасть в 7 сезон. Поделитесь своими впечатлениями: тяжело ли Вам быть по ту сторону сцены, решать чужую судьбу? Я не могу сказать, что мы решаем чьи-то судьбы, потому что это шоу, которое направлено на созидание, и более того, оказывает еще и финансовую поддержку, потому что победитель получает 5 миллионов и плюс еще миллион от спонсора. Мы даем возможность заявить о себе, а дальше уже как ребята сами распорядятся. Так что здесь я бы ответственность на нас не перекладывал. У нас были истории, когда в «Ну-ка, все вместе! Народный кастинг» приходили заявки от известных вокалистов, и мы знали, что они хорошо поют, что точно не могут плохо выступить. И потом человек приходит на кастинг и просто рассыпается на глазах. И мы не понимаем, как такое может быть, но поскольку у нас шоу честное, мы, естественно, этого человека не берем. Тут все в моменте: либо выступил, либо нет. В этом суть проекта «Ну-ка, все вместе!». У тебя есть несколько минут для того, чтобы заявить о себе здесь и сейчас. Ты должен быть в форме, в вокальном тонусе. Иногда приходят ребята со словами: «Ой, а я три года не занимался». Так мы и слышим это, что вы три года не занимаетесь. Я сам был когда-то участником таких конкурсов, и Сережа Лазарев тоже был, все мы через это проходили, знаем эти эмоции, и потому всегда тщательно подбираем слова, чтобы никого не травмировать своими комментариями. И все это делается исключительно с заботой, с любовью, и, как вы видите, у нас самое рейтинговое шоу по итогам, значит, мы делаем все правильно. Вашими коллегами по проекту стали Сергей Лазарев и Николай Басков. Всегда ли были согласны с их решениями? Возникали ли между Вами конфликты? Скоро будет уже седьмой сезон шоу «Ну-ка, все вместе!», и у нас никогда не было расхождения мнений в каких-то относительно тяжелых ситуациях. Если возникал какой-то спорный момент, мы всегда его решали, анализировали, разбирали, начинали раскладывать все на молекулы и в конечном счете приходили к общему знаменателю. Мы все профессиональные артисты, это самое главное. А когда ты профессиональный артист, ты исходишь из того, чего придерживаются твои коллеги, и неважно в каком жанре они работают. Мы понимаем, что перед нами сильный участник, на что он способен, причем без слов, нам достаточно друг с другом просто переглянуться и по взгляду все уже понятно. У нас каждый на своем месте, каждый занимается своей карьерой достаточно давно, поэтому у нас не может быть каких-то конфликтов. Бывало даже такое, когда кто-то один уверен, что надо взять конкурсанта, считая, что тот раскроется, когда будет исполнять определенный музыкальный материал. И, допустим, Николай говорил: «Да, хорошо, я прислушиваюсь к вашему мнению, я вам доверяю». Вот это очень важный момент. Это очень все живо, здорово и, повторюсь, поэтому имеет такой грандиозный успех. Как Вы отнеслись к решению Сергея Лазарева покинуть проект в конце 6-го сезона, а потом вернуться? Какие у вас были догадки, кто станет новым лидером сотни? Я, конечно, был против его ухода. Но помню, как однажды почувствовал на стене запах Корвалола, посмотрел в сторону Сережи (мы на одном ряду сидим), а он белый весь, плохо ему стало. Я говорю: «Ты чего так переживаешь? Нельзя так близко к сердцу все это принимать». А он: «Я не могу, не могу тут больше быть, я так все здоровье угроблю». Я увидел, как он переживает, как погрузился в проект «Ну-ка, все вместе!» за все эти годы, насколько это его шоу. Он знает каждого участника из всех сезонов по имени, помнит, кто что пел, как это было спето. Сколько раз на моих глазах он подходил к артистам, к нашим коллегам, включал какие-то видео, показывал, говорил: «У нас тут дуэт классный выступал, посмотри, как они божественно поют». Это все говорит о том, что человек полностью на своем месте, и когда Сережа вернулся, я про себя сказал: «Слава Богу, так и должно быть». Сейчас, когда мы ездили на кастинги, в один из вечеров за ужином в ресторане Сережа рассказывал, насколько тяжело было принять ему это решение, ведь это большое давление для человека с его нагрузкой: он много работает, постоянно находится в каких-то съемках, в турах, выступает, ставит тяжелейшие шоу – театральные, музыкальные, хореографические. И при такой нагрузке досконально знает все про проект «Ну-ка, все вместе!». Это вызывает только уважение и говорит о том, что ему не все равно, что он очень любит то, что он делает. А когда человек любит то, что он делает, это значит, что он на своем месте. Я не представляю никого на месте лидера сотни и даже не хочу представлять. Я рад, что Сергей вернулся, что все-таки принял это решение. Арсений, ради народного кастинга Вы посетили Владивосток, Новосибирск, Иркутск, Омск и Санкт-Петербург. Как Ваша возлюбленная отнеслась к этому туру, ведь приходилось отсутствовать долго? И как Вы сами переносите разлуку? Я переношу разлуку тяжело, и, чем старше я становлюсь, тем труднее мне ее переносить. Очень тяжело стало гастролировать, я гастролирую уже 20 лет. Семья у меня большая: у меня есть родители, дай Бог им здоровья, бабушка, которая меня в музыку вводила, моя возлюбленная Аня и мой кот Марти. «Ну-ка, все вместе! Народный кастинг» проходил в течение всего мая, а отсутствовал я намного дольше, уехал еще в начале марта и за все это время был в общей сложности дома где-то десять дней, по сегодняшний день включительно. Вот можете себе представить, как тяжело жить с гастролирующими артистами. Сейчас я нахожусь в европейском турне со своей зарубежной группой Black Sonic Pearls, мы выступили на фестивале Rock for People в Чехии, где было порядка пятидесяти тысяч человек, по заявлению организаторов – полный sold out. Хедлайнерами стали Linkin Park, Guns N’ Roses, Sex Pistols, Avenged Sevenfold и другие крупные артисты. Мы собрали возле своей сцены около двух с половиной тысяч человек с нуля. Это очень крутой результат для молодой группы. Дальше мы отправились в Дублин, где сыграли первое шоу в туре с американской группой Steel Panther в легендарном клубе Vicar Street. Было около тысячи человек. А затем отправились в Германию, Голландию и сыграли сольный концерт в Бельгии. Анна относится к этому в любом случае положительно. Она прекрасно понимала, что такое встречаться с артистом, с музыкантом, который гастролирует. У нас у всех похожая судьба. Не можем не спросить про скандал Николая Баскова со Львом Рудиным, после которого фониатра не оказалось в сотне крайнего сезона, где соревновались хоры. На чьей стороне Вы были и как относитесь к Рудину? Я ко Льву Рудину отношусь нейтрально. Я не знаю его как фониатра, не сталкивался никогда с его работами, не могу сказать ничего вообще про этот скандал, и не думаю, что Николаю Баскову или Льву Рудину нужны какие-то адвокаты в виде меня. Но помню, однажды Лев в эфире назвал одну из участниц «курицей», и здесь я уже сказал, что это слишком, что это некорректно для эксперта, для человека уважаемого, для человека, к мнению которого прислушиваются. Называть участницу «курицей» — это запредельное какое-то сумасшедшее хамство. И вообще непонятно зачем. Чтобы что? Как эта критика может помочь человеку? Она деструктивная, она разрушает. Поэтому мне это не понравилось, меня это немножко взбесило в моменте. Сейчас эта ситуация закончилась, и слава Богу.В начале карьеры Вы выступали в группе «Челси». Вы рассказывали, что Виктор Дробыш сам не захотел продлевать контракт с «Челси», сославшись на более перспективных артистов. Как считаете, чего не хватило группе? Все-таки когда-то «гремел» хит «Чужая невеста», были толпы поклонниц… Я никогда, ни в одном интервью не говорил, что он сослался на более перспективных артистов. Я говорил о том, что он сослался на деньги, которые зарабатывал со Стасом Михайловым, с Григорием Лепсом, с Леной Ваенгой. Это был 2013 год — пик карьеры всех вышеперечисленных артистов, которые в моменте были самыми популярными, самыми продаваемыми, и конкурировать с их заработком было некому вообще. И мы все были на своем месте, и в перспективах «Челси» никто никогда не сомневался. Это группа, которую помнят и знают, и песни, которые поют спустя 20 лет. Таких артистов тоже немного осталось. Поэтому о перспективах говорить не приходится, не совсем корректное высказывание в данном случае. В плане денег – стали меньше зарабатывать в тот момент. А сейчас группа «Челси» успешно выступает по всей стране, ездит в туры. Буквально недавно мы отыграли концерт в Дзержинске: это был концерт «Челси» на дне города с расширенным составом, с духовой секцией. Группа «Челси» успешно выступает до сих пор, прекрасно работает. Даже лучше, я бы сказал, чем тогда и по всем моментам. Сегодня в индустрии прослеживается тренд на ностальгию. Если поступит предложение, готовы к воссоединению группы «Челси» или для Вас это уже пройденный этап? Я готов к воссоединению «Челси» и всегда был готов. Я вообще был против того, чтобы кто-то куда-то уходил. Я не вижу в этом никакого сакрального смысла, если честно. То есть ты никому ничем не обязан, ты можешь выступать, можешь не выступать, как-то с ребятами находить общий язык. Вопрос договоренности, вопрос твоих дипломатических способностей и адекватности. Я всегда за работу. Я человек, который привык трудиться, человек, который привык гастролировать, выступать, и поэтому для меня не играть музыку очень странно. А зачем тогда ты этим занимаешься, возникает вопрос. В «Челси» или не в «Челси» – вообще неважно. Так что я готов, но не уверен, что получится договориться с остальными участниками, потому что дело далеко не во мне. Хотя на сегодняшний день, наверное, дело будет уже и во мне тоже, потому что моя позиция в шоу-бизнесе российском, да и не только российском, за последние пять лет очень сильно выросла. И будет расти, и уже мне будет тяжело определить условия, на которых я согласен работать. Это всегда сложный момент договоров, подписания контракта, того, кто сколько должен зарабатывать. Это очень неприятная тема. Поэтому не уверен, что это возможно, потому что я беру в расчет все погрешности, все переменные в этом уравнении. Как сегодня складываются отношения между Вами и другими участниками коллектива? Вы были рядом с Алексеем Корзиным после того, как у него умерла жена во сне? Вы, как никто, знаете, что значит потеря близкого человека… Насколько это было возможно, конечно, помогал. Все были рядом, и я был рядом, и вся наша компания. Отношения у нас хорошие были, есть и остаются. Я очень рад, что, несмотря на то, что мы не всегда можем договориться по условиям работы друг с другом, в плане человеческих отношений у нас все прекрасно и с Романом Архиповым, с Дэном (Денис Петров, прим. «Страсти»). Все общаются так или иначе, могут друг другу написать, что-то попросить, все на связи. После распада группы следующие несколько лет были нелегкими. Вы столкнулись с алкоголизмом, депрессией и паническими атаками, которые мешали петь. Когда поняли, что перешли опасную черту и нужно себя спасать? Кому обязаны своим возрождением? Группа никогда не распадалась. Я не понимаю, с чего кто-то взял, что группа распалась. Мы закончили контракт с Дробышем, сами ушли на себя работать. Вместо 30 процентов на четверых начали зарабатывать 100 на троих. Поэтому группа всегда работала, зарабатывала, переживала разные времена. Бывало меньше концертов, бывало больше. Сейчас все вообще шикарно. Прошло 20 лет, наступила эта ностальгическая волна, опять люди вдруг захотели слушать старую музыку. Поэтому группа не распадалась. И, более того, после контракта я занимался концертами. Я собирал живой состав, продавал группу, занимался всем, вследствие чего столкнулся с депрессией, паническими атаками, алкоголизмом, которые мешали работать. Это все было, но все пройдено. Кому я обязан своим возрождением? Моей дальней подруге. Это очень странно: человек появился в моей жизни, сделал то, что должен был сделать, и исчез. Вот так это было. А понял, что нужно спасаться, что перешел опасную черту, когда в 24 года у меня случился сердечный приступ в аэропорту. С того момента стал следить за собой, а в 28 лет окончательно бросил все вредные привычки. С тех пор я ничем не злоупотребляю, не употребляю ни алкоголя, ничего. Арсений, Вы неоднократно говорили, что видите вещие сны. Может, к Вам приходило решение во снах, как помочь себе? Получали ли какие-то знаки, подсказки судьбы? Нет, никаких знаков не было, никакого понимания того, что мне нужна помощь тоже не было. Это просто была помощь со стороны. Это был взгляд человека, которому не все равно, который просто позвонил и сказал: «Слушай, тебе нужна помощь, я могу тебе помочь». Это было так. Не больше, не меньше. Еще одним испытанием стала смерть брата. В одном интервью Вы признавались, что долгое время страдали от чувства вины. Смогли ли простить себя, принять прошлое и саму ситуацию? В какой-то степени да, но принять прошлое тяжело. Я могу сказать, что ситуацию приходится принять. Жизнь так складывается. А простить себя, наверное, да, в какой-то степени смог. Настолько, насколько это возможно. Какие-то вещи в нашей жизни просто происходят.Помимо трагедии в семье, Вам тяжело далось участие в музыкальном конкурсе, где на Вас повлияла критика Пелагеи. Обсуждали ли с ней спустя годы конфликт? Почему Вас так задели ее слова? Кажется, что публичные люди умеют не пропускать через себя критику, не реагировать на хейт. Дело в том, что я на самом деле ей благодарен даже в какой-то степени. То есть не могу сказать, что это какой-то конфликт. Она просто дала мне пинка под зад. Это можно было принять двумя способами. Первый способ — обидеться и начать себя жалеть, а второй – воспринять это как пинок и сказать себе: «Так, слушай, надо как-то брать себя в руки и работать лучше». Всегда есть два варианта: человек либо сдастся, либо будет усерднее работать и не сдастся. В данном случае я не сдался, и я благодарен ей. Это стало хорошим пинком для того, чтобы я обратил внимание на то, что я деградировал как артист, хуже стал выступать, а она просто на это обратила внимание. Я не могу сказать, что воспринимаю ее слова про то, что она большой рок-музыкант. Это, конечно, дико смешно для меня. Особенно в том статусе, в котором я сегодня нахожусь. Что вот она слушает «Наутилус Помпилиус» и не может воспринимать это от солиста «Челси». Это все хрень собачья, бред сивой кобылы. Из-за всех трудностей Вы перенесли сердечный приступ в 24 года. Удалось ли восстановиться после недуга? Делаете ли себе поблажки, чтобы беречь здоровье и не так сильно перетруждаться? Да нет, просто изменился образ жизни, отказ от вредных привычек, спорт, диета, витамины. Сейчас я себя чувствую намного лучше, чем в 27, хотя мне 36, поэтому все в рамках разумного должно быть. И следить за здоровьем тоже нужно в рамках разумного, а то можно стать безумным товарищем-ипохондриком. Вы как-то сказали, что повзрослели только в 28-29 лет. Что в Вас изменилось, как почувствовали перемены? Теперь не позволяете себе шалость, детскость? Нет, детскость я себе позволяю. Я все-таки играю в рок-группе. Как говорится, первые 40 лет самые трудные в жизни мальчика. И детскости, я думаю, жалости я позволю себе оставить до самой смерти, потому что не вижу в этом ничего плохого. А вот от инфантилизма и рассуждения категориями крайностей я, наверное, ушел и понял, что жизнь и мир вообще, и люди, и все вокруг устроено чуточку сложнее, чем мне казалось до этого. Поэтому как-то перестал рассуждать, перестал осуждать, перестал оценивать. Больше сконцентрировался на себе, на том, что в моей жизни происходит, чем в чужой. Более философски ко всему начал относиться, понял, что такое дисциплина, что такое правильный образ жизни, что такое вести дела упорядоченно. Понял, как устроена жизнь. Пройдя столько испытаний, Вы смогли вернуться к музыке. Насколько тяжелым было возвращение в индустрию с высокой конкуренцией? Важны ли для Вас сейчас награды, поклонники, большие гонорары? Ну, награды, поклонники, большие гонорары не могут быть целью. Цель для меня — играть музыку. А все остальное это уже приходящее и уходящее. Сегодня больше, завтра меньше. Все зависит от того, насколько ты хорош в том, что ты делаешь. Я вернулся к музыке, и это было самое правильное решение. Здесь я дома, здесь я счастлив, здесь я без ментальных каких-то расстройств. Я на своем месте, и я профессионал в том, что я делаю. И в том, что я делаю, я точно лучший. Нет никакого смысла заниматься чем-то другим. Поэтому я абсолютно счастлив на сегодняшний день. У меня успешный музыкальный проект в России. У меня музыкальный проект за рубежом, который тоже стремительно набирает обороты. Все абсолютно на своих местах. Награды, поклонники есть, их становится больше, но я не могу сказать, что это цель. Гонорары большие. Гонорары тоже растут закономерно от того, что ты делаешь, но это тоже не цель. То есть у меня нет такого, что сейчас мне надо заработать 5 миллионов рублей, поэтому я должен сесть и написать вот эту песню, чтобы она всем понравилась, и я заработал 5 миллионов рублей. У меня подход абсолютно творческий, и, если послушать песни, которые я выпускаю, можно понять, что это точно не коммерческая музыка, не в угоду массовой аудитории. Я делаю то, что делает меня счастливым. Это задача номер один, а все остальное приложится.В прошлом году Вы рассказывали, что копите на свадьбу. Расскажите, есть уже представление, когда состоится торжество и какой бюджет закладываете? Каким видите праздник: скромным, камерным или пышным с большим количеством гостей? На счет этого еще не решили. Вопрос денег точно не стоит. Здесь вопрос того, что мы хотим, как мы хотим, и будет ли это только узкий круг или свадьба, как у нас любят на 100 человек, чтобы всех позвать. Честно скажу, я не фанат больших сборищ. Я бы хотел максимально спокойно, да даже вообще вдвоем. Но поскольку в этом мероприятии под названием «свадьба» ты принимаешь участие не один, есть еще мнение второго человека. Мы пока к общему какому-то мнению не пришли, и поэтому не могу ничего сказать. Пока у нас обоих другие задачи стоят. По данным СМИ, Ваша избранница далека от шоу-бизнеса и работает врачом. Всегда ли она с пониманием относится к Вашей работе, нет ли ревности? Тяжело ли людям из разных миров ужиться? Уже нет, потому что мы все-таки 7 лет вместе и уже прошли эти все этапы принятия. Поначалу, конечно, было тяжело, потому что повышено женское внимание, и непонятно, как я к этому отношусь, и вообще тяжело человеку из другой сферы это все понять, принять, прожить. И потом вы просто к этому вообще не возвращаетесь, потому что не возникает поводов. И дальше только счастье, спокойствие, умиротворение, гармония, любовь, забота. И какие-то уже бытовые вопросы, которые возникают у людей, которые живут вместе долгое время. Но не могу сказать, что есть какие-то нерешаемые бытовые проблемы, и скандалов по этому поводу каких-то больших тоже нет. Все обсуждается, всегда можно договориться. Арсений, не можем не спросить. Вашей бывшей возлюбленной была Настя Ивлеева. Вы как-то говорили, что отношениям помешала звездная болезнь блогерши. Видите ли Вы в ней изменения после скандала, в который Настя угодила? Если честно, я вообще не слежу ни за ней, ни за скандалом. Ну, естественно, я об этом слышал, но мне это настолько неинтересно было, все это выглядело настолько нелепо и глупо, что я просто прошел мимо, просто пожал плечами со словами: «Окей, ладно, бывает и такое». Не знаю, не общаюсь, не интересно. Я не знаю, каким творчеством занимается Настя, что она создает, может, она музыку пишет какую-то или, может, снимает кино. Если она когда-нибудь что-нибудь будет создавать, какое-то творчество, искусство, я, может быть, случайно это увижу и смогу сказать, как к этому отношусь, и порадуюсь, и скажу, что это было здорово. Все зависит от ситуации, которая, наверное, сложится, если она будет что-то производить. Я могу сказать, что мне неинтересен абсолютно стал блогерский контент, который, кстати, мы когда-то вместе делали. Но сейчас я уже нахожусь в том возрасте, наверное, когда это очень странно все и неинтересно. Меня, конечно, заставляют это делать мои SMM менеджеры, но могу признаться, что делаю это через силу иногда. Все эти видео и шуточки – от этого устаешь. Хочется просто играть музыку, создавать музыку, быть со своей семьей, со своими родными, со своими друзьями, со своими коллегами. Поэтому Насте удачи могу только пожелать, пусть у нее все получится, все сложится, и она будет счастлива. Это единственное, на мой взгляд, что я могу сказать в данном случае. Наш сайт называется «Страсти», а что страсть для Вас? Для меня страсть — это музыка. Как бы это ни было банально, скучно, но это музыка. Точнее, даже не просто музыка, а момент, когда я играю на живом концерте со своей группой, когда я выступаю на сцене. Вот этот момент самый-самый крутой. Круче этого не может быть. Я терпеть не могу работать в студии, и чем старше становлюсь, тем мне это тяжелее дается. Но играть концерты обожаю, поэтому концерты — моя страсть.
