«Моим старшим ученикам по 14 лет, и я их боюсь»
Когда я впервые вошла в класс и увидела эти взгляды исподлобья, мне захотелось тут же развернуться и бежать, куда глаза глядят. Усилием воли я заставила себя остаться, мысленно напомнив себе, что это всего лишь дети, которые, видимо, и сами всего боятся. Но как же я тогда ошибалась!
Один мальчик, сидевший на задней парте, особенно выделялся на фоне остальных – ледяной взгляд и сбитые руки. Он выглядел не по детски взрослым. Оказалось, что этот школьник не так давно в кровь избил своего одноклассника, который посмел как-то не так выразиться о его матери. Побои были настолько сильными, что мальчика пришлось увезти в больницу. Обратно он не вернулся – родители поспешили забрать документы и перевести его в другую школу. Да и другие ученики, кстати, оказались не лучше – большинство из них не стеснялось грубить не только друг другу, но и мне, нецензурно выражаться, регулярно напоминать, как они обижены на этот мир, прогуливать уроки и задирать тех, кто младше. Причем, нельзя сказать, что все они были из неблагополучных семей – да, у некоторых родители действительно не просыхали от самогона, других воспитывали лишь матери, которым было важнее вновь устроить свою личную жизнь, чем заниматься воспитанием наследников, ну а у третьих была вполне обеспеченная жизнь и вседозволенность.
«Никогда не смей повышать на них голос! Но и не показывай, что боишься. Дашь один раз слабину и они ни в грош тебя не будут ставить. Найди подход и тогда все получится», - я часто вспоминала слова моей мудрой мамы, однако «не повышать голос и не срываться» становилось все труднее. Мне казалось, что я вхожу в клетку с тиграми, где одно неверное движение и тебя просто сожрут, а не в самый обычный класс. Если этим ребятам что-то не нравится, то достаточно лишь одного их тяжелого взгляда, чтобы сразу задрожали коленки и спутались мысли. Они могли довести до белого каления, кого угодно. Начиналась самая настоящая травля, которая, судя по всему, их забавляла, а меня вводила в ступор. Повторюсь, на тот момент я вчерашняя студентка должна была «зарабатывать авторитет» у этих неуправляемых детей. Это было действительно непросто.
Не жить, а выживать
Вышестоящие организации дали установку повысить воспитательную составляющую нашей работы. По их мнению, родители стали меньше внимания уделять воспитанию детей (либо просто «откупаясь» от своих наследников очередными подарками, либо вовсе предоставив ребенку полную свободу действий), поэтому данную миссию переложили на классных руководителей. Теперь в мои обязанности входило регулярное посещение семей и проведение профилактических разговоров, в том числе о важности образования и о необходимости больше интересоваться жизнью своих детей. Но если бы было все так просто. В первом доме меня сразу же развернули. После моего краткого вступления, хозяйка недоуменно развела руками и уточнила, что «работяги» сейчас получают гораздо больше тех же учителей, поэтому она позаботится о том, чтобы в следующем году ее сынок точно не вернулся за школьную парту. Отец семейства, дыша на меня перегаром, добавил, что они так привыкли жить, и лучше знают, что нужно их ребенку. И вот что я могла им ответить? Прочитать проповедь о пользе образования и о стремлении к лучшей жизни? Зачем?
В других домах дела обстояли не лучше. Моим визитам откровенно никто не был рад. Удивительно, но при этом моим ученикам (тех, что я успевала застать в родных стенах) не было неловко от моих визитов. Они спокойно и даже вызывающе смотрели на меня и ожидали, что я начну им рассказывать на этот раз. Им было все равно, начну ли я читать мораль, или стану жаловаться на их отвратительное поведение, на огрызания во время уроков и травлю в стенах школы. Они угрюмо молчали, всем своим видом показывая, что меняться не собираются. Мне ничего не оставалось, как попрощаться и выйти на улицу.
В ту ночь я не спала и вновь прокручивала в голове слова моей мамы, педагога с 25-летним стажем. Мне показалось единственным верным решением найти подход к тому ученику, которого считают авторитетом и тогда есть шанс, что они начнут меня слушать. Мысль о том, чтобы уйти меня тоже посещала, не скрою. Тем более, что их нападки становились все агрессивнее, а я все беспомощнее. Но это значило, что я окончательно потеряю уважение в их глазах и стану одним из тех многих классных руководителей, которых они просто выжили. Теперь я стараюсь не раздувать конфликты, быть с ними максимально честной и открытой и, несмотря ни на что, относиться к ним с уважением. Я не устаю им напоминать, что их жизнь зависит целиком от них самих – у каждого есть шанс вырваться из привычного круга и измениться в лучшую сторону. Да, возможно это получится не сразу, но гораздо страшнее смириться и опустить руки. Поэтому мне приходится им вдохновенно врать, что стоит только захотеть и все тут же получится, нужно лишь верить. Они, кстати, пока не верят, но агрессии в мой адрес стало чуть меньше. Не знаю, долго ли я выдержу в таком ритме, ведь у меня ощущение, что я не живу, а просто выживаю, но, почему-то мне хочется надеяться, что я сумею изменить их отношение к людям и ко мне, в частности.
Фото: Shutterstock