Вдова бойца СВО находится в тяжелом состоянии после гибели детей при пожаре. В апреле 2025 года в Красноярске произошел пожар в одном из жилых двухэтажных зданий. Горела квартира, в которой на тот момент находились двое детей — трехлетний мальчик и его девятимесячный брат. Их мать — вдова бойца СВО — дома отсутствовала, но за малышами должен был приглядывать дедушка. Однако в момент возгорания никого рядом с малышами не оказалось. Из полыхавшего огнем строения их вынесли сотрудники МЧС и передали медикам. Спасти детей не удалось, они скончались в карете скорой помощи. По версии следствия, пожар начался из-за того, что старший ребенок нашел дома зажигалку. Однако, как утверждает мать погибших мальчиков Елизавета, такого произойти не могло. Сейчас женщина находится в тяжелом психологическом состоянии и пытается доказать свою невиновность в случившемся. Сайт «Страсти» пообщался с ней и узнал ее версию событий. — Елизавета, понимаю, что тяжело об этом говорить. Но все-таки можете рассказать, что произошло в апреле? При каких обстоятельствах погибли ваши дети? — Эта трагедия произошла 3 апреля 2025 года. В этот день я была занята детьми и домашними делами и никуда не собиралась. Мой отец, который проживал с нами, сказал, что мне нужно ехать к моим сестрам. Я ежемесячно к ним езжу. Я сказала, что сегодня не собираюсь. Но мой отец настоял, сказал, что они скучают, а он посидит с детьми. Я хотела взять с собой младшего сына, но отец уговорил, чтобы я оставила его. Сказал, что посмотрит за детьми, а я проведу время с сестрами. После позвонила сестра и спросила меня, собираюсь ли я ехать? Я собралась и поехала, полностью уверенная, что все будет хорошо. Примерно через 1,5 часа мне позвонила незнакомая женщина и сказала, что у меня дома пожар. Я сказала, что там мой отец и дети, спасите их. Я вызвала такси и приехала домой. На месте были экстренные службы. Отца нигде не было. Мне сообщили, что мои дети погибли. Позже я узнала, что отец сидел у соседа и видел пожар, но думал, что это у соседей. — Где ребенок мог найти зажигалку? Бывали ли другие случаи, когда он играл с огнем? — Старший ребенок не мог достать зажигалку, она хранилась специально там, где он не мог достать и дотянуться. Случаев с огнем не было. Всегда тщательно следила. — Вы не согласны с версией следствия по поводу зажигалки? — Я никогда не признавала своей вины и не признаю, чтоб зажечь зажигалку и что-то поджечь, ребенок должен обладать определенной силой и смекалкой, ведь надо надавить на нее, а у трехлетнего ребенка разве есть столько силы? Нет конечно. И я не согласна с выводами пожарно-технической экспертизы, если горели вещи, которые были на сушилке, могут ли они вызвать такой едкий и черный дым? — Ранее вы оставляли детей на отца? Были уверены, что все будет в порядке? Сколько вы отсутствовали дома? — Да оставляла детей с отцом ранее, не было к нему вопросов, следил за ними, гулял, поэтому я с уверенностью оставила и в этот раз. Отсутствовала примерно 1,5 часа. — Какие ваши действия были после возвращения домой, когда вы узнали о пожаре? — Когда приехала, я пыталась ворваться в квартиру, но меня не пустили. Мне сообщили, что мои 2 сына погибли. Я потеряла сознание. — Детей не было шанса спасти? — Мне сложно ответить на этот вопрос, но в заключении было написано, что слишком много было горючих веществ в дыхательных путях у детей.— Насколько мне известно, отец детей погиб на СВО? Давно ли состоялись похороны? — Мой муж (отец младшего сына, у старшего другой отец) без вести пропал на СВО в июне 2024 года. В этот момент я была на седьмом месяце беременности, от шока новостей у меня отошли воды, и я родила нашего сына. Я очень его любила и ждала живым с СВО. До сих пор поверить не могу. У нас была безумная любовь, и мы еще хотели деток. Старший сын называл его папой. Позже моего мужа по суду признали погибшим и, к сожалению, его тело так и не нашли. — В каких условиях вы жили с детьми? Не было ли у вас конфликтов с соседями? Хватало ли денег на содержание? — Мы жили в съемной квартире. Денег хватало. У детей было все, что нужно. Очень любила покупать им одинаковые наряды и разные игрушки. Занималась их воспитанием и так же проводила развивающие программы. — Что происходило после пожара? Что показала психиатрическая экспертиза? — После пожара я не смогла вернуться в эту квартиру. Мне психологически очень сложно. Началось следствие, в ходе, которого была проведена психиатрическая экспертиза. Меня признали вменяемой с обидой на отца в и состоянии тяжелого горя. — Правильно ли понимаю, что сейчас против вас возбуждено уголовное дело? Есть ли шансы, что наказание смягчат или даже оправдают? — Да. Все будет зависеть от результатов суда. — После трагедии вы поддерживаете связь с отцом? В каком состоянии он сейчас находится? — Отец признает вину, постоянно просит у меня прощения. Я ему сказала, что мне от этого не становится легче и не меняет факт, что я потеряла своих детей. Мы немного общаемся. Знаю, что он в данный момент находится по работе в Новосибирске.Сайт «Страсти» связался с адвокатом Елизаветы Александром Свербеем. Он рассказал, что девушке предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 109 УК РФ — причинение смерти по неосторожности двум или более лицам. Наказание по этой статье до четырех лет лишения свободы. По словам юриста, по делу имеются все основания для оправдания матери погибших детей. «По версии следствия, Елизавета не приняла достаточных мер к обеспечению безопасности детей, оставила в доступном для них месте зажигалку, ушла из дома, а детей оставила спящих одних дома. Старший сын, которому было 3 года и 5 месяцев, проснулся, взял зажигалку и поджег белье. В результате чего оба ребенка отравились угарным газом. Случилась страшная трагедия, но версия следствия не выдерживает никакой критики, и Елизавета обоснованно ее не принимает. Елизавета приняла меры к безопасности для детей. Договорилась со своим отцом о присмотре за ним. Это подтверждают сама Елизавета и ее отец, однако эти сведения, по непонятным причинам, следствием не принимаются», — отметил адвокат. Александр подчеркнул, что Елизавета не оставляла в доступе для детей зажигалки, а наоборот убирала их. «Причина пожара — открытое горение (спички, зажигалка и т. д.) носит вероятностный характер и с достоверностью не установлена. Версия следствия о том, мальчик в 3 года и 5 месяцев проснулся, взял где-то зажигалку и поджег белье никакими доказательствами не подтверждается. Обвинение должно строиться на совокупности объективных и достоверных доказательств, а не на домыслах следствия, ничем не подтвержденных. Ну и есть достаточные основания полагать, что по делу имеется как минимум один свидетель, который не допрашивался. Следователь приехал с готовым протоколом домой к свидетелю, и он его подписал, не читая. Подводя итог, Елизавета, оставляя детей со своим отцом, не могла предвидеть, что в квартире случится пожар и ее дети погибнут», — заключил адвокат. Также по поводу истории Елизаветы высказалась правозащитница Светлана Грачева. Она является официальным представителем девушки в СМИ. «Изучив материалы уголовного дела, я могу смело дать оценку всем доказательствам, которые собраны с процессуальными ошибками, что в принципе запрещает уголовно-процессуальный кодекс. Помимо всего, я обратила свое внимание на пожаро-техническую экспертизу, выводы которой основаны на предположениях, а это значит, что нет прямых доказательств вины Елизаветы. Верховный суд РФ уже давно все разъяснил для нижестоящих инстанций, что обвинительный приговор не может быть построен на предположениях, домыслах и т. д, да и ст. 302 УПК РФ тоже самое прописывает. Таким образом, с учетом требований уголовно-процессуального закона суду первой инстанции, который будет рассматривать данное дело по существу, нужно исходить из того, что обвинительный приговор должен быть поставлен на достоверных доказательствах и по уголовному делу должны быть исследованы все версии, как виновности, так и невиновности подсудимой. Будем бороться за справедливость, и я больше чем уверена, что суд нас услышит и судьба человека не будет сломлена до конца», — заявила Грачева.
