Как устроено суррогатное материнство в России и почему его критикуют в обществе. Первая суррогатная мать в России родила ребёнка ещё в 1995 году. С тех пор эта процедура активно применяется в стране. Она официально разрешена, регулируется Семейным кодексом и законодательством. Однако даже спустя 30 лет многие суррогатные матери неохотно рассказывают о своём статусе — некоторые боятся осуждения со стороны общества, которое до сих пор воспринимает процедуру как что-то «неправильное» и противоречащее «традиционным ценностям». «Страсти» поговорили с сурмамами и семьями которые обратились к их услугам. И разобрались с экспертом, который сопровождает роды суррогатных матерей. Как устроено суррогатное материнство в России? Большинство суррогатных матерей обращаются в агентства, которые помогают найти биологических родителей. Это гарантирует безопасность, анонимность, избавляет от бюрократических сложностей и обеспечивает выплату оговорённого вознаграждения. Руководитель компании «Сотворение» и эксперт в сфере суррогатного материнства Екатерина Багмет полностью сопровождает процесс: заключает договор, подбирает сурмаму, организовывает медицинские обследования и так далее. «Требования у биородителей на самом деле могут быть разные. Есть законодательные нормы, да, но в любом случае человеческий фактор остаётся человеческим фактором, и многие родители требуют что-то своё. По законодательству у нас суррогатной мамой может быть женщина возрастом от 20 до 35 лет, имеющая минимум одного здорового ребёнка. Но законом не прописываются такие нормы, как, где она должна жить в момент беременности и так далее. Ещё некоторые хотят, чтобы сурмама была обязательно замужем, кто-то хочет, чтобы во время беременности у неё не было никаких сексуальных партнёров. Некоторые родители хотят сами контролировать весь процесс, то есть общаться с суррогатной мамой, кто-то хочет остаться анонимным и вообще в это не вникать», — рассказала она. По словам Екатерины, иногда родители выдвигают и требования, связанные с религией. Однако за 15 лет работы ей лично не встречались случаи отказа из-за вероисповедания. «Есть люди, которые категорически, например, не хотят, чтобы девочка была мусульманкой. То есть для кого-то это имеет значение. У меня за 15 лет практики такого не было. У меня были девочки из Крыма, но они были татарки по национальности. Соответственно, некоторые из них были мусульманками. Они рожали для славянской семьи, и абсолютно никаких претензий со стороны родителей в этом отношении не было», — добавляет она. После подписания договора сурмаме подсаживают уже оплодотворённую яйцеклетку биологической матери. Генетического родства с ребёнком у сурмамы нет.На время беременности семья оплачивает все необходимые обследования, лекарства, а также выплачивает ежемесячное пособие. «Почти на год женщина полностью на обеспечении родителей. Если девушка переезжает в другой город — переезд ей оплачивается, также оплачивается квартира, все расходы по квартире: интернет, коммунальные услуги, всё, что необходимо. И да, ей выплачивается ежемесячное содержание, которое она тратит на себя», — рассказывает Екатерина Багмет. После родов у сурмамы забирают ребёнка. По словам Екатерины, у роженицы есть возможность увидеть малыша, пусть и мельком. «Суррогатной маме же не завязывают глаза, мешок на голову не надевают, никакую ширмочку не ставят. При желании она видит ребёнка. Когда ребеночек рождается, его всё равно пеленают, обтирают, взвешивают, кладут на стол», — говорит она. После этого ребёнка передают биологическим родителям, а сурмама получает гонорар. Сколько платят сурмамам и почему некоторые недовольны? Среднее вознаграждение за суррогатное материнство в России сейчас составляет 2−3 миллиона рублей, рассказывает Екатерина Багмет. Однако многое зависит от региона проживания женщины и её здоровья. «Если это девочка с периферии, скорее всего, у неё будет компенсация чуть меньше. Потому что на родителей ложатся чуть большие расходы, чтобы, например, перевести её в Москву. Есть такие родители, которые могут заплатить всего 1 миллион рублей. Вероятнее всего, они найдут такую суррогатную маму. Но насколько эта суррогатная мама будет хорошей? Сложно утверждать, потому что она реально может быть хорошей, а может быть не очень добросовестной, не очень здоровой», — заявляет она. Цена зависит и от количества родов, которые были у сурмамы. Более опытные женщины ценятся выше. «Чаще всего девочки, которые понимают ответственность и почему они идут вообще в эту программу, не ставят себе компенсацию меньше, чем 2 млн рублей. Потому что это тяжёлый труд с большими рисками», — добавляет она. Тем не менее, в чатах сурмам нередко обсуждают, что вознаграждение слишком маленькое. «Вот почему в нашей стране так занижены выплаты и роды? Если бы биологические родители сами рожали, это же такая боль. Такой стресс. Сурмамам минимум 5 млн рублей должны платить!».Однако часть женщин считает, что при таких расценках услуги суррогатных матерей стали бы доступными лишь очень обеспеченным семьям. «Я бы сказала, что при гонораре в 5 млн и выше это стало бы доступно только очень обеспеченным людям, и суррогатные матери не были бы востребованы в таком количестве». Несмотря на это, объявления о поиске сурмам ниже «среднего порога» появляются регулярно: например, за 1,7 млн рублей и ежемесячные пособия по 50 тысяч, или за 1,5 млн рублей при выплатах в 45 тысяч. Сурмамы — работа или призвание Мы связались с несколькими сурмамами, которые рассказали нам о своем опыте. Некоторые комментарии мы публикуем на условиях анонимности, имена героинь изменены. Причины, почему девушки идут в суррогатное материнство, у всех разные — но все сходятся в одном. Это работа, непростая, порой с рисками. Светлана рассказывает, что пошла в программу, чтобы заработать денег для семьи. «Стать сурмамой я решила так как моя семья нуждалась в собственном жилье, а заработать на простой работе это означало кредит и долгие годы долгов», — делится она. Еще одна сурмама Виктория заявляет, что пошла на этот шаг благодаря желанию родить, но к своим детям она пока еще не готова. «Мне понравилась беременность, но не понравились дети, и очень хотелось ещё побыть беременной, плюс деньги», — рассказывает девушка. У Виктории — три беременности, последняя из них закончилась абортом в январе этого года. Плод был с врожденными пороками. Как рассказывает девушка, в ее семье новости о том, что она хочет стать сурмамой восприняли с негативом. «Если честно, это было уже очень давно, всех деталей не помню, но это было не аргументированно. Говорили: „нам будет очень стыдно за тебя“ и всё. И единственный аргумент из нормальных, адекватных, это то, что я якобы порчу своё здоровье. Я никого не переубеждала. Я просто, ну, от кого я зависела, тех бросила, а от кого не зависела, просто послушала, сказала — окей. И всё», — делится она. Рассуждая о выплатах для суррогатных матерей, Виктория считает, что нынешние гонорары вполне адекватны и соответствуют трудозатратам.Некоторые идут в сурмамы не из-за хорошей жизни, рассказывает эксперт Екатерина Багмет. Но есть и те, кто просто хочет улучшить условия жизни. «Есть разные случаи. Есть девочки, у которых есть муж, хорошая работа, но даже с этой хорошей работой не заработать на хорошую квартиру. Например, на первоначальный взнос или ещё на что-то. И суррогатное материнство для них — это реально выход из ситуации. То есть практически все девчонки, которые у меня были в программе, они шли на это не для того, чтобы прожечь эти деньги. Они шли, чтобы обеспечить тыл своей семье», — рассказывает эксперт. Отметим, что сурмама может выбрать как анонимную программу, так и не анонимную — то есть, она может либо видеться с биологическими родителями, либо вообще не знать их на протяжении всего процесса. Например, Светлана поддерживает связь с биородителями и после родов, а вот Виктория, наоборот, предпочла не знать, для кого рожает. «Один раз получилось так, что я рожала в инфекционке и числилась матерью. То есть врачи, конечно, знали, что я суррогатная мать, но я была как обычная мать, и туда не пускали настоящую маму. Я, соответственно, была с ребёнком, я её держала, меняла подгузники и все такое. Мне, если честно, это не понравилось. Не потому, что я к ней привязалась или ещё что-то. Это вообще, в принципе, не мой ребёнок. Я была настроена на 100%, что я рожу и буду отдыхать», — рассказала Виктория. Семьи, которые пользовались услугами сурмам Юлия Щелакова — одна из тех, кто воспользовался помощью суррогатной матери после года безуспешных попыток забеременеть. «У меня с мужем второй брак, к которому я пришла в репродуктивном возрасте „старушки“ — после 35 лет. И столкнулась с целым букетом проблем со стороны своего здоровья. Вообще это было для меня шоком — в зеркале я выгляжу вполне молодо, я всегда смеялась над фразой про тикающие часики, а они, оказывается, реально тикают. Год самостоятельных попыток. Мы с мужем пришли к репродуктологу, и начался наш трёхлетний ЭКО-путь. А это: множество анализов, постоянный контроль врача и большое звенящее НИ-ЧЕ-ГО», — делится она. В семье Юлии новость о том, что её ребёнка выносит другая женщина, приняли с пониманием. Она изначально не собиралась скрывать этот факт от близких. Сейчас Юлия ведёт блог, где открыто рассказывает о суррогатном материнстве и о сложностях самостоятельной беременности. «Мы сразу решили, что будем открыто признаваться в том, что нашего ребёнка родит сурмама — я не хотела носить накладные животы и изображать беременную, я не хотела лукавить, да и работала сама на себя из дома, где всё это просто было не нужно. Нам уже под сорок, мы решили, что мы достаточно взрослые, чтобы не ориентироваться на чужое мнение, пусть даже и близких людей. После ликбеза наши знакомые и друзья, наоборот, прониклись любопытством и задавали много вопросов», — добавляет она. Юлия, как и многие, нашла сурмаму через агентство — чтобы быть спокойной и не рисковать. Однако её опыт показал, что даже агентство не всегда обеспечивает гарантии. «Быстро стало понятно, что агент с нас только тянула деньги, а какие-то обязанности выполнять не планировала. Например, нам предложили трёх претенденток — одна не прошла первичный отбор у врача (оказалось, что она в принципе не была у гинеколога 8 лет), вторая не понравилась нам на встрече, и затем в кулуарах мы узнали, что у неё ВИЧ. А третьей девушке было 26 лет, молодая красивая деревенская девушка с очень приятным характером», — рассказывает Юлия. В итоге именно с последней кандидаткой семья подписала договор. Общаться с сурмамой Юлия не планировала, но из-за безразличия агента, которая не передавала биологическим родителям подробные результаты обследований, им пришлось познакомиться лично. «Я бы назвала наше общение очень тёплым. Мы понравились друг другу как люди, мы её воспринимали как друга и помощника, старались предложить ей всё самое лучшее, что могли, а она это ценила», — делится Юлия. Ещё одна женщина, воспользовавшаяся услугами сурмамы (назовём её Мариной), пришла к этому решению из-за рисков для здоровья. «Я вышла замуж рано, но мы с мужем долго не заводили детей, жили для себя. И вот, когда осознание пришло, мне было 33 года. Я всегда работала, у меня свой бизнес. Имея и работу, и карьеру, прекрасно осознавала, что такое беременность, какие это могут быть риски в моём возрасте. И мы, перед тем как завести детей, обратились к врачу, прошли обследование, были некоторые риски рожать самой. Показания к суррогатному материнству у меня были. Ну и плюс работа. Поговорив с врачом на тот момент, да, мы решили, что, наверное, это будет безопаснее», — рассказала Марина. В отличие от Юлии, Марине повезло больше — агент сразу подобрал подходящую сурмаму. Но контакт с девушкой она решила не поддерживать. «Зачем это надо, создавать контакт с человеком, с которым я не планирую в дальнейшем вести какое-то общение? Я не общалась с ней, чтобы не создавать эмоциональных трудностей ни для себя, ни для неё», — объясняет Марина. Роды первого ребёнка обошлись Марине в 3,5 миллиона рублей — часть суммы ушла на агентские услуги. Вскоре после этого она вновь обратилась к той же сурмаме с просьбой выносить ещё одного ребёнка. Биологическая семья выплачивала сурмаме по 80 тысяч рублей ежемесячно, а также оплачивала анализы и обследования. Что, если сурмама не захочет отдавать ребенка после родов? Екатерина Багмет рассказывает, что за все время, которое она работала с суррогатными мамами, ни одна из них не хотела оставлять себе ребенка после родов. Но если такая ситуация все же случится, женщинам грозят большие штрафные санкции. «По закону в России мать та, которая родила. Но если у тебя есть договор о суррогатном материнстве, если есть несколько людей, готовых подтвердить действительность договора, можно пойти с этим в суд. То есть я и врач могут выступать на стороне биологических родителей и ребёнка 100% вернут биологическим родителям», — рассказала она. Сурмама при этом обязана будет вернуть биородителям гонорар и все выплаты потраченные на нее, а также сумму штрафа, прописанную в договоре — она может быть любой. В случае, если суд все же займет сторону суррогатной матери, максимум, чего она сможет добиться, алиментов. «На что может надеяться суррогатная мама? На то, что она может подать в суд на папу, чтобы он выплачивал алименты. Ни одной сурмаме не нужен чужой ребенок, потому что у нее есть свой ребенок и она отлично понимает, ради чего она идет в эту программу. Она идет не ради тогого, чтобы родить себе ребенка, а ради того чтобы заработать и помочь своей семье. Никто ко мне ни разу не пришел и не сказал — я хочу родить бесплатно», — добавляет Екатерина. Травля, негатив и непринятие: почему и кто критикует суррогатное материнство Несмотря на то, что процедура суррогатного материнства в России абсолютно легальна и регулируется законами, некоторые до сих пор критикуют эту услугу. С травлей могут столкнуться как сурмамы, так и семьи, которые обращаются за их помощью. Юлия Щелакова считает, что критика идет из-за того, что многие не понимают, как устроен процесс суррогатного материнства. «Осуждение часто идет от непонимания процесса (многие думают, что сурмама беременеет естественным образом с био папой, а потом „продает“ свою родную кровиночку, наглым богатым эксплуататорам женского тела). Но после объяснения о том, что такое ЭКО и как происходит процесс, часто люди становятся более принимающими и очень любопытными, задают много вопросов», — рассказывает она. Некоторые критикуют процесс до того момента, пока сами не столкнутся с проблемами — тогда они резко меняют свое мнение, рассказывает Юлия. «Те, кто критикуют — обычно критикуют ровно до момента, пока сами не столкнулись с репродуктивными трудностями. После чего можно наблюдать, как человек меняет точку зрения на менее категоричную. Я отношусь к суррогатным мамам с большим уважением, это труд и нагрузка, которая превращается в целую миссию — привести в мир нового человека, у которого, казалось бы, не было бы шанса родиться», — добавляет она. В целом, и сурмамы, и биородители сходятся во мнении — для того, чтобы прекратить травлю нужно рассказывать о процессе и просвещать людей, а не скрывать это как что-то подпольное и нелегальное. «Может быть, другие просто не знают тонкостей процедуры, надо больше эту тему освещать, доносить до людей, что это все равно генетически твой ребёнок, не важно, кто его выносил, ты или кто-то ещё», — рассказывает Марина, воспользовавшаяся услугами сурмамы. В Сети есть блогеры, которые занимаются критикой суррогатного материнства и ЭКО, рассказала эксперт Екатерина Багмет. Мы проверили — это действительно так. Некая Алина Кайзер, которая называет себя «экспертом по осознанному материнству», утверждает, что при беременности с ЭКО детям нужно делать «психологическую коррекцию» и «родовые практики». А самой матери нужно служить беременным женщинам и благодарить, что ребёнок к ней всё-таки пришел. «Такие дети легкоуправлемые. Это дети, которые не проходят родовую систему. Женщины ушли от своей природы, у них матка каменная. Я не противник ЭКО, а противник того, чтобы идти против планеты», — заявляет Кайзер в интервью на YouTube-канале гипнолога Екатерины Прохоровцевой. Ролики с Кайзер набирают десятки тысяч просмотров в Сети. По мнению Екатерины Багмет, подобные блогеры тоже негативно влияют на отношение к суррогатным матерям в России. «Все вот эти псевдогуру… Ужасно, когда этих детей, родившихся при помощи ЭКО, когда детей от суррогатных мам начинают сравнивать с какими-то бездушными тварями, которые сюда приходят, у которых нет связи с родом. Мы же сейчас все пытаемся быть такими хорошими, духовными. Для меня непонятно, как люди, которые преподают вот эту духовность, могут ставить клише на таких детях. О какой духовности речь, если она пишет в своих рекомендациях, приходите ко мне на исцеление этих детей?» — рассказывает она.
