passion.ru
Опубликовано 30 августа 2006, 00:05

Не хочу - голова болит - давай спать!

«Люди, которых мы любим, почти всегда более властны над нашей душой, нежели мы сами». Франсуа де Ларошфуко    Я сидел со своим приятелем в баре со странным названием «Бигемот» и равнодушно смотрел в свой пивной бокал. Пена медленно таяла, а вместе с ней таяла и моя вера в счастливые, долгие браки. - Да не парься ты, Слава! Через это все супружеские пары проходят, - Гриша взял сигарету, покрутил ее пару секунд пальцами левой руки и после этого звонко щелкнул металлической зажигалкой Zippo. Сделав первую глубокую затяжку, он выпустил изо рта три дымовых кольца и придвинул пачку с сигаретами ко мне.
Не хочу - голова болит - давай спать!

© История любви

«Люди, которых мы любим, почти всегда более властны над нашей душой, нежели мы сами». Франсуа де Ларошфуко    Я сидел со своим приятелем в баре со странным названием «Бигемот» и равнодушно смотрел в свой пивной бокал. Пена медленно таяла, а вместе с ней таяла и моя вера в счастливые, долгие браки. - Да не парься ты, Слава! Через это все супружеские пары проходят, - Гриша взял сигарету, покрутил ее пару секунд пальцами левой руки и после этого звонко щелкнул металлической зажигалкой Zippo. Сделав первую глубокую затяжку, он выпустил изо рта три дымовых кольца и придвинул пачку с сигаретами ко мне.

  • Может, и все проходят, но не все доходят, - я потянулся за сигаретой, но потом передумал. – Пока не хочу, спасибо.

По жизни мы с Григорием были людьми разными. Он высокий, кучерявый, с внешностью, отдаленно напоминающей актера Мела Гибсона. К тридцати восьми годам успел развестись и повторно жениться, имел сына от первого брака. Я же среднего роста, с короткой стрижкой и ни на какую голливудскую звезду даже отдаленно не похож. Обычная внешность среднестатистического русского мужчины. Женат уже двенадцать лет и имею двоих замечательных детишек: старшего пацана и младшую дочку. Несмотря на эти различия, меня с Гришей объединяла многолетняя мужская дружба и, как позже выяснилось, схожая глобальная проблема на личном фронте.

-Ну вот смотри, - Гриша подвинул свой бокал с пивом в сторону, словно расчищал себе взлетную полосу для разбега. – Я со своей первой прожил шесть лет. Так?

  • Так.

  • У нас с сексом все было в порядке где-то лет пять. А потом все как ножом отрезало: раз и секс стал ей не нужен! В начале, до свадьбы, был нужен, и потом, после рождения ребенка, тоже все было ок. Но вот после пяти лет совместной жизни фигак - и оказалось, что секс нужен только мне! Ты представляешь?

  • Да уж, представь себе, представляю! – В сердцах крикнул я. На нас косо посмотрело несколько посетителей за соседним столиком.

  • Самое интересное, что рождение ребенка тут абсолютно не причем. Абсолютно! – Приятель посмотрел на меня с таким торжественным видом, словно только что сделал сенсационное открытие. Я, судя по всему, был первый, кто услышал эту грандиозную новость.

  • Я со своей второй живу вместе уже около пяти лет. Когда мы с ней только встречались, ты даже представить себе не можешь, на что она шла, чтобы завоевать меня. Где мы только с ней этим не занимались! Ух, аж мурашки по всему телу пробежали от нахлынувших воспоминаний. – Приятель затушил сигарету и сделал несколько больших глотков пива. – В подробности вдаваться не буду, но вот одно место мне запомнилось навсегда.

  • Так может про это место тоже не надо? – Попытался робко возразить я, но Гриша уже погрузился в свои воспоминания и по его глазам я понял, что мой приятель погрузился в сладко-сексуальную нирвану.

  • Как сейчас помню: конец октября, Стрелка Васильевского острова, и мы стоим с ней обнявшись на набережной около каменного парапета и молча смотрим на Неву. Был холодный вечер и мы были одни. Вокруг ни души. На Таньке была тонкая кожаная куртка и длинная юбка. Пока мы гуляли вдоль Невы, она совсем замерзла, и я закрыл ее своим теплым длинным пальто. Мы стояли так до тех пор, пока она не согрелась. А потом все произошло как-то само собой. Танька повернулась ко мне лицом, и в ее взгляде я прочитал то, о чем сам думал последние полчаса. Мы занимались сексом прямо там, на набережной. Я стоял, прислонившись спиной к гранитной стене, и крепко прижимал к себе свою любимую, которая висела на мне, обхватив мое тело ногами и руками. Мое теплое пальто надежно прятало нас от ветра и любопытных глаз, которые только случайно могли появиться. Как же нам тогда было хорошо!

  • Гриш, тебе бы книжки писать…, - я посмотрел на своего друга и мне на мгновение показалось, что у него в глазах блеснули слезы. Гриша резко откинулся на спинку стула, залпом допил свое пиво и снова закурил. В его голосе были одновременно и печаль, и восторг. Мне тоже в голову пришли некоторые воспоминания наших с женой бурных сцен в начале супружеской жизни. И от этого на душе стало совсем тоскливо, потому что это у нас было, но теперь уже вряд ли будет. Черт, надо взять еще пива!

Мы взяли еще пива и я все-таки закурил, мысленно оправдавшись перед собой данными обстоятельствами. Посидели молча пару минут, думая каждый о своем.

  • Так вот, - Гриша вышел из своей сексуальной нирваны почти без душевных потерь и его голос снова стал привычно резковатым. – Я тебе не плачусь, а говорю все это лишь для того, чтобы ты понял мою теорию, подтвержденную жизненными фактами.

  • Я весь во внимании, - затяжка не пошла и я закашлял. – Все-таки, какая гадость, эта ваша заливная рыба! Как ты это куришь?

  • Ты еще про сигары или самокрутки спроси, как будто в армии не служил.

  • Я и в армии не курил. Нас на весь полк таких всего человек пять было.

  • О! Это исключение, которое только подтверждает правило: настоящий мужик должен пахнуть табаком!

  • Настоящий мужик должен пахнуть дорогим парфюмом! И давай ближе к телу, как говорил Мопассан, а то мы тут с тобой всю ночь просидим, если будем выяснять, чем должен пахнуть настоящий мужик!

Гриша улыбнулся, сделал глубокую затяжку и, выпуская дым изо рта, продолжил свои измышления на тему супружеско - сексуальных отношений.

  • А факты, брат, такие. Я тебе, Слава, как дважды женатый могу сказать, что пять тире семь лет это тот ма-а-аксимальный срок, в течение которого мужчина может надеяться если не на искрометный и бурный секс, то уж на постоянные взаимные отношения, когда и муж, и жена готовы падать друг к другу в объятия как минимум три-четыре раза в неделю. Хорошо я сказал, да?

  • Это я уже где то слышал: про три-четыре раза в начале брачных отношений. Потом мы взрослеем, приедаемся друг другу и прочая хрень про то, что один раз в месяц – это типа очень даже нормально.

  • Мммм, - Гриша пил пиво, мычал и мотал головой как корова, которая не хотела идти в стойло. – Старик, про то, что со временем мы друг другу приедаемся и про темперамент, который с годами улетучивается, я тоже читал. И не один раз, как ты понимаешь. Я не про это! Мы же все умные вокруг, все знаем, про все читали и всему находим научно обоснованный ответ. Это понятно, но я не про это.

  • Чет я не понял, - я и правда уже не совсем понимал, куда гнул Гриша и был готов все свалить на выпитое пиво. – Ты можешь мне прямо, по-товарищески сказать: в чем тогда моя проблема?

Мы смотрели друг другу прямо в глаза, опираясь локтями на стол и пытаясь сквозь сигаретный дым уловить нить нашего разговора. Таких два ежика в тумане, причем уже пьяных ежика.

  • По-товарищески? – Переспросил Гриша и я кивнул. – Могу. Говорю только тебе, как своему лучшему другу и только один раз.

  • Н-ну…

  • Женщины… перестают… интересоваться… сексом… сразу… как только понимают, что… - Гриша сделал очень глубокую затяжку и пристально посмотрел на мое напряженное лицо, - что ты от нее… никуда, повторяю – НИ-КУ-ДА! – не де-нешь-ся!

И баста! Понял? Баста!!! Ты будешь виться вокруг нее, выпрашивая этот секс хотя бы раз в неделю, а то и реже! И будешь рад самой примитивной миссионерской позе, не мечтая о каких-то там оральных (о боже!) ласках и разнообразии поз (это вообще я говорю?!). А она будет манипулировать твоей сексуальной ломкой, ставить тебе условия и доводить своими отказами до отчаяния и бешенства. Можешь обижаться на нее, ругаться с ней, хлопать дверью – бесполезно! Ее тело будет притягивать тебя как магнит каждую ночь. Потому что ты полностью в ее власти! Весь от и до!

Удар его ладони по столу заставил вздрогнуть не только меня, но и всех остальных посетителей бара, которых в этот пятничный вечер было предостаточно. Бокалы на нашем столе звонко подпрыгнули, но не упали.

  • Гриша, тише ты! Не хватало нам еще проблем с охраной бара!

  • Слав, расслабься! Хозяин бара мой знакомый, все нормалек. Только вот название у бара отстойное – «Бигемот». Не пойму, почему бегемот и через «и», а?

  • Да хрен с ним, с животным! – Посетители потеряли к нам интерес, как только поняли, что никакой драки не будет. – Тогда скажи мне, знаток, почему мы с Кирой прожили почти двенадцать лет безо всяких проблем, и только пару месяцев назад началась вся эта хрень под названием «Не могу-не хочу-устала-голова болит-давай спать»?!

Гриша на секунду замер, а потом загоготал на весь бар, мотая своей кудрявой головой во все стороны и делая руками в воздухе странные жесты.

  • Как ты сказал, «Не могу - не хочу - устала…»... как там дальше?

  • «…голова болит - давай спать», - немного мрачно продолжил я. - Ничего смешного, по-моему, я не сказал.

  • Да ты не обижайся, - друг, улыбаясь, вытер слезу с левого глаза и сделал глубокий вдох. - Просто в самую точку попал, братан, в самую точку! Я это вот «не хочу-давай спать» слышу уже месяца четыре и, честно говоря, не знаю, что и делать. Изменять не хочу, я Татьяну люблю и к «левым» подвигам не готов. Во всяком случае, пока не готов. Ну, порно там всякое и самоудовлетворение, сам понимаешь, не тот возраст, не шестнадцать лет. Уже и посуду сам стал мыть и цветы вроде как дарю не только на 8 Марта. Ноль реакции. Просто ноль. Как другой человек.

  • Встают извечные русские вопросы: кто виноват и что делать? – У меня на душе немного повеселело, потому что я оказался не одиноким страдальцем на сексуальном фронте.

  • Мальчики, скучаете? – Томный женский голос вернул меня с приятелем в помещение сильно накуренного бара, где возле нашего небольшого столика нарисовались две женщины лет тридцати. Их внешний вид и манера держаться позволяли с большой долей вероятности угадать, что им было от нас, хорошо одетых мужчин, нужно.

  • Послушай, лапочка, - сказал Гриша настолько ласково, насколько позволял его резковатый голос, - послушай меня внимательно. Еще пять лет назад я пригласил бы тебя с твоей подругой за наш столик. Мы заказали бы коктейль, весело бы пообщались, быстро перешли «на ты» и уже через час мы с тобой ехали бы на пойманной тачке ко мне домой или в сауну, чтобы там устроить всемирный трах. Но сейчас, извини, я вынужден сказать тебе «нет». Сечешь?

  • А че, че-то у тебя изменилось за это время, чего-то я не пойму? Уже не можем больше? – Женщина презрительно ухмыльнулась, посмотрела на свою захохотавшую подругу и я увидел, как у Гриши покраснело лицо и сжались кулаки. Если б я не знал своего приятеля много лет, то для этих женщин все могло бы закончиться довольно печально. Я резко вскочил из-за стола, отпихнул женщин с криком «Валите отсюда, пока живы!», и обхватил руками уже вскочившего на ноги друга, который собирался как минимум оскорбить этих «красавиц». О более худшем варианте в тот момент я старался и не думать. Я сделал все, чтобы не угодить в ментовню за «избивание проституирующих дам в баре «Бигемот». Гриша рвал и метал.

  • Твари! Да вы и понятия не имеете, что такое любовь! И никогда не поймете, что мужчина может так сильно любить женщину, что ему больше никто не нужен!

Женщины с визгом и в полном ужасе выбежали из бара, а Гриша еще около минуты буйствовал в моих объятиях, пытаясь вслед убегающим оскорбительницам запустить пивной кружкой. Через пару минут все закончилось: Гриша дал денег охраннику, заплатил бармену за разбитую кружку, взял нам еще пива, перед всеми в зале извинился и, поправив галстук и пиджак, снова сел напротив меня, как ни в чем ни бывало.

Мы отпили пива, закурили и помолчали.

  • Гриш, а ты это серьезно сказал?

  • Что?

  • Ну, там, про любовь к женщине…- я немного замялся, и мне стало от этого неловко.

  • Да. Правду. Люблю ее, сил нет.

  • И я тоже люблю. И тоже сил нет.

Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. Посетители вокруг нас стали потихоньку пересаживаться в другой конец зала. То мы стучим, то мы орем и буйствуем, то мы тут же ржем как кони.

  • Видели бы нас сейчас наши жены! Сидят два нормальных и здоровых мужика в костюмах и галстуках с мобильниками по пятьсот долларов за штуку…

  • По шестьсот долларов, - смеясь, уточнил я.

  • Ну хорошо, по шестьсот долларов за штуку и жалуются друг другу на то, что им не дают, а им ну очень хочется. Ну прям бедняги, блин!

За что мне всегда нравился Гришка, так это за его характер: еще минуту назад он был готов всех поубивать, а сейчас - просто ангел!

Мы поприкалывались друг над другом еще пару минут, допили пиво, встали и направились к выходу. По пути поблагодарили бармена и охранника за выдержку и понимание и предложили им сменить название бара с «Бигемот» на «Насарог». С хорошим настроением вышли из бара и остановились у входа. На улице уже было темно и холодно. Мы застегнули свои кашемировые пальто, надели кожаные перчатки и решили немного пройтись пешком до Сенной площади. Гриша нарушил молчание первым.

  • У тебя и у меня отличные семьи. Мы работаем, наши жены работают. Мы с тобой не бабники, особо вредных привычек не имеем, по дому помогаем. Ты вот и детьми все время занимаешься, как есть свободное время. Денег и внимания вроде как достаточно. Ну что еще надо? Серенады под окнами петь? Я спрашиваю у Татьяны: что не так? Что вдруг изменилось, что мне приходится просто упрашивать и вымаливать то, что раньше было с радостью и с удовольствием?

  • При этом иногда еще и самому отказывать приходилось, во времена были! Ты, кстати, так и не ответил на мой вопрос. По твоей теории час икс настает через пять-семь лет. А мы с Кирой этот рубеж уже давно проехали, и у нас этот час икс настал только сейчас, через двенадцать лет?

  • У тебя сколько детей?

  • Двое.

  • Ну вот тебе и ответ: коэффициент два. Был бы у тебя один ребенок, то ты все бы ощутил в полной мере еще лет пять-шесть назад. С моей первой все было сложно и неоднозначно. Там и моя вина есть, безусловно. Но вот во втором браке я сейчас все прочувствовал сполна. Ты теперь понимаешь, почему на Руси всегда было по семь-девять детей? Только время сексуального спада подошло и ррраз, очередное дите! Есть на кого переключиться. Все не просто так!

Я задумался над Гришиными словами. Черт его знает, теоретика-практика, может он и прав, конечно. Но радостней на душе от этого мне не становилось.

  • Гриш, а делать-то что?

  • Вот это вопрос! Я сам над этим уже месяц думаю. Пытаюсь и свои действия проанализировать и ее поведение как-то оправдать: устает, давно в отпуске не была. Наверное, и правда, пора о ребенке задуматься. Я у Татьяны пару раз вот так в лоб спросил, так все скандалом и слезами закончилось. Похоже, она сама не знает. Будем вместе из этого тупика выруливать. Кстати, Кире и ребятам своим привет от нас передавай! И ты правильно сделал, что решил со мной на эту тему поговорить. Видишь, оказывается, ты такой не один.

  • Да уж, утешил. Ты Татьяне тоже привет от нас передавай. Приезжайте в гости, всегда рады! А посидели хорошо, душевно. Говорят, что мужики только о сексе и футболе при встрече говорят. А мы про футбол даже и не вспомнили. Во как проблема скрутила.

  • Так для мужика это проблема всех проблем! Кстати о футболе… - Гриша выдержал паузу и засмеялся. – Ладно, шутю я. Давай пять и я побежал домой, а то Татьяна сейчас начнет названивать. Ты тачку поймаешь?

  • Да, за пятнадцать минут долечу. Пока.

Мы сняли перчатки и пожали друг другу руки. Каждый из нас пошел домой со своими мыслями и вариантами поведения в условиях резко изменившейся семейной ситуации. Мне подумалось, что может быть, Гриша прав и дети как раз и есть то самое спасение от проблемы, которая называется «серые будни»?

Сегодня ночью, услышав очередной отказ, я не обижусь, не отвернусь на другой бок, а, к удивлению своей жены, крепко ее обниму, поцелую в щечку и скажу на ушко: «я знаю, ты устала, и я готов подождать». Я теперь ко всему готов. И даже к тому, чтобы в третий раз стать отцом.

Виталий СОКОЛОВСКИЙ