Осиные страсти (Часть 40)

   Понедельник Что-то мы с Мишкой слишком часто стали ссориться по мелочам. Сам предмет ссор зачастую бывает настолько пустяковым, что мне иногда даже стыдно признаться подругам, что я поссорилась с Михаилом из-за…банки сгущенки. Любой человек очень зависим от своего настроения, причем в состоянии усталости контролировать эту зависимость гораздо сложнее.

Я это прекрасно понимаю и ежедневно учусь терпению, но если уж Миша, совершенно не считаясь с моим настроением и не думая о моих нервах, позволяет себе придраться к какой-нибудь мелочи и раздуть из этой мелочи скандал протяженностью в целый вечер, я тут же вспыхиваю, как спичка, и дальше меня уже не остановить.

• Где сгущенка? В холодильнике оставалась сгущенка, я утром видел…

• Я её доела.

• Блин! И чем мне теперь заправлять торт?

Миша частенько по вечерам «печёт тортики»: покупает песочные коржи, смазывает каждый из них вареньем, сгущенкой или джемом, мастерит многослойный тортик, сверху заправляет его взбитыми сливками и кусочками фруктов – и десерт лакомства «от Мишки» готов.

• Я же не знала, что ты вечером будешь делать торт!

• Блин! – Мишка окончательно заводится. – Ну, что за эгоизм? Ты никогда раньше не еле сгущенку, а тут приспичило. Ну, съела – не жалко, но купи новую банку, подумай о другом человеке. Я может быть плохо себя чувствую, если вечером не съем ложку сгущенки…

• Ой, Миш, хватит канючить, - морщусь я. – Тебе что, поесть нечего?

• Поесть мне есть чего, но я хочу сгущенку. Что у тебя за манера: съедать всё самое вкусное из холодильника? Я иду домой, думаю: щас бутербродик заточу с сервелатиком. А тут свой…сервелатоед завелся, не оставляющий после себя ни кружочка колбасы…

• Тебе что, жалко?

• Да причем здесь «жалко»? Дело не в «жалко», а в том, что ты живешь не одна, что нужно думать о другом человеке и о его потребностях, в том числе вкусовых. А у тебя как в «Ералаше» получается: «Вот если бы у меня был апельсин, я бы обязательно с тобой поделился. – Да, жалко, что у тебя нет апельсина!»

• Ок, - сдаю я позиции, потому что причина ссоры кажется мне столь мизерной и незначительной, что трепать из-за этого нервы нецелесообразно. – Я буду оставлять тебе половину всего, что ем, доволен? Чтобы только ты не выдумал следить, чего и сколько я съела. Может быть, метки будем ставить на батонах колбасы, прямо посередине, и подписывать «твоё-моё».

• Да не в колбасе дело! – Мишка повышает голос. – Что ты заладила «колбаса, колбаса»! Она здесь не при чем.

• Да? А тогда о чем мы с тобой тут уже битый час спорим?

• Мы спорим из-за разных подходов к понятию «наше». Для тебя «наше» - это «твое», а для меня «наше» - это «наше, общее».

• Миш, я жила с мамой, я была единственным ребенком, которому отдавали всё лучшее. «Мам, ты будешь есть, например, торт?» - задавала я маме риторический вопрос, и, получив ожидаемый отказ, доедала этот торт. В принципе, могла бы и не спрашивать, просто это такая формальность была, знаешь, дань вежливости. Мама всегда отказывалась в пользу меня от любой вкусной еды, понимаешь? Она врала, что не хочет, не голодна, объелась, всё что угодно, чтобы я спокойно ела и не переживала на тему последнего куска. Конечно, когда я подросла, я уже стала понимать, что она не всегда не хочет полакомиться чем-нибудь, просто ей приятней отдать свой самый вкусный кусочек своему ребенку. Она активно практиковала принцип: всё лучшее – детям, то есть мне. А у вас в семье всё было по-другому. Вы друг без друга куска хлеба не съели. У вас определены часы завтрака-обеда-ужина, когда вся семья в количестве пяти человек ест то, что предварительно поделено на равные пять порций. Я не говорю, что это правильно или не правильно. Мы воспитывались по-разному, и я привыкла к одному, а ты к другому. Давай не будем ссориться и раздувать проблему. Мы, слава богу, не голодаем. Я буду иметь в виду то, что ты сказал, и постараюсь больше так не делать. Но если всё-таки сделаю, ты будь снисходителен и пойми: очень сложно изменить и перестроить характер, формировавшийся годами…

• Да у тебя такое же потребительское отношение ко всему, не только к еде…

-О-о-о-ох, - меня начинает трясти. – Слушай, я, кажется, признала свою ошибку, не надо меня добивать доказательствами моих страшных преступлений: как я тебя объела, маленького и беззащитного…

• Она ещё и ёрничает! – Миша повышает голос.

• Да я не знаю, что тебе ещё надо. Может мне на колени встать, замаливая свой непростительный грех? Бли-и-ин! Какая буча из-за какой-то скрёбаной сгущенки!

• Да не в сгущенке дело! – Кричит Миша и у него на шее от напряжения вздымаются венки.

Вот она какая, наша идеальная пара.

Сегодня у меня очередное итоговое собеседование на очень хорошую должность в очень надежную компанию. Мои ощущения на данную минуту: усталость от бесконечных собеседований и хорошее предчувствие в отношении этого места.

«В этот раз выгорит! - Подсказывает мне внутренний голос, науськанный моей интуицией. – Выглядишь блестяще, предыдущие испытания прошла отлично! Должно получиться!»

• Удачи тебе! – Говорю я своему отражению в зеркале и ухожу навстречу своей судьбе…

Сегодня я занималась… статистикой. Подвела итоги своего двухмесячного периода поиска работы (январь не считается, потому что искать работу я начала в последних его числах, дав себе минимум двадцать один день на отдых).

Моя статистика выглядела так.

Количество приглашений на собеседования, поступивших начиная со дня размещения моего резюме в Интернете - 41

Количество посещенных собеседований – 28, из них:

Количество отказов от сотрудничества по инициативе работодателя – 12

Количество отказов от сотрудничества по моей инициативе при наличии согласия потенциального работодателя – 13

Неопознанные результаты собеседования – 2

Количество найденных рабочих мест, устраивающих обе стороны: одно-единственное, самое лучшее.

Неделя на сбор документов, следующий понедельник – первый рабочий день. Начальник PR-отдела в крупной и надежной компании. Свой кабинет, достойная зарплата, интересная сфера деятельности, адекватный молодой начальник. Кажется, жизнь налаживается, можно вздохнуть спокойно.

Собираю документы для трудоустройства. В придачу ко всему, нужна какая-то медицинская справка из районной поликлиники.

Мы с Мишкой уже пошутили на тему того, что если в списке врачей, обследование у которых мне нужно будет пройти для получения этой справки, окажется психотерапевт, то у меня нет шансов её получить…

В общем, есть чем заняться…

Опять поссорились с Мишкой. Тема ссоры: он чувствует себя ущемленным, потому что я единолично приняла решение, как мы проведем выходные.

• Отличный раскладик! – Ворчит он. - Утром ты делаешь всё, что ты хочешь, а вечером я делаю всё, что ты хочешь… Могу я решить самостоятельно, где будет находится моя персона в выходные?

• Конечно, дорогой, - я с легкостью отменяю все планы, чтобы заново их придумать, проснувшись завтра утром.

У меня в предвкушении новой работы и, соответственно, нового образа жизни, весь день держится отличное настроение, поэтому ссориться со мной сейчас очень трудно: ругаться с улыбающимся собеседником – это, как минимум, непривычно, а как максимум, глупо.

Мишка быстро отступает и уходит в комнату зализывать раны, нанесенные ему моим эгоистичным поведением. Я мою посуду после ужина и во весь голос, не боясь сфальшивить, пою прицепившуюся с утра мелодию.

Как-то раз мне в руки случайно попала книга, которая называлась «Мандариновый год». Точнее даже будет сказать «книга упала мне в руки» с библиотечного стеллажа, который я слегка задела, споткнувшись о ковер. Это было давно, я ещё училась в школе и за книгами ходила в районную библиотеку, расположенную недалеко от моего дома.

Библиотеку эту я очень любила за её чистоту, аккуратность, чуть различимый запах лаванды, источаемый специальным средством от книжных насекомых, которое в маленьких фасовочных пакетиках было разложено на каждом стеллаже, и за скромных, безумно милых и начитанных библиотекарш, работавших посменно.

Я обожала ходить в библиотеку и часто торчала там до закрытия. Я устраивала себе книжные экскурсии, и проводила много времени в путешествиях между стеллажами: мне нравилось изучать названия книг, листать страницы, смотреть картинки, придирчиво выбирать те самые лимитированные пять изданий, больше которых в одни руки не выдавалось.

Моя сегодняшняя страсть к книжным магазинам корнями уходит в ту давнюю, библиотечную любовь. Мишка, зная об этом увлечении, обычно старается увильнуть от похода в книжный магазин, но если же мы всё-таки оказываемся внутри, он сразу начинает злиться, торопить меня и показательно нервничать, пока я бесцельно слоняюсь между стендами, изредка вынимая из них какую-нибудь, совершенно ненужную мне в данный момент, книгу.

• Ну, вот зачем ты сейчас зависла над стендом «Аквариумные рыбки», если у тебя даже аквариума нет? – Разводя руками, недовольно спрашивает Миша.

• Мне просто интересно, тут все книги такие яркие, красочные, их приятно трогать…

• Хорошо, а зачем ты торчала двадцать минут над книгами Артура Хейли, если ты его уже всего прочитала?

• Там вышли новые издания, мне хотелось их оценить, сравнить с моими старыми…

• А детские книжки? Они-то тебе зачем?

• Ну, посмотри, каких милых новых героев придумали взрослые для детей! Это же ужасно интересно! Вот, например, такую книжку своему ребенку я ни за что не куплю, - я показала Мишке рекламируемое издание про приключение какого-то страшного, на мой взгляд, инопланетного робота. – А вот эту куплю с удовольствием, смотри, тут про крошечных щеночка и котеночка, которые вместе путешествуют по деревне, типа Простоквашино…

• Слушай, - тяжело вздыхает Миша. - Мы тут уже час торчим, хотя зашли на минутку, посмотреть не вышел ли последний детектив Акунина… Если бы я знал, что так получится, я бы не заезжал сюда!

• Ты знал, - возражаю я. – Ты прекрасно знал, что у меня такая же страсть к книжным магазинам, как у тебя – к компьютеру, сидя за которым ты никого не видишь, не слышишь и вообще выпадаешь на этот период из общества. Мне кажется, что если начнется пожар, а ты в этот момент будешь загружать какую-нибудь свою программу, тебя непросто будет убедить оторваться от компа…

Мишка раздраженно закатывает глаза и, процедив сквозь зубы: «Жду тебя в машине!», оставляет меня наедине с книжным царством.

И так всегда.

Так вот, мне в руки упала книга «Мандариновый год», которую написала неизвестная мне тогда Л. Щербакова, которая впоследствии стала одним из любимейших мною авторов женской прозы.

Я решила, что просто так книги в руки не падают, и решила взять её домой и прочесть, о чем ни секунды не пожалела. Повесть – шикарная, в ней переплетаются несколько сюжетных линий, поднимаются настоящие жизненные проблемы, в ней рассказывается история прожитого года в разрезе одной семьи, и всё это читается на одном дыхании. На предпоследней странице я задумалась: в книге слова о мандаринах, а называется она «Мандариновый год». Странно, почему?

Ответ я получила в последнем абзаце. Дословно его я, конечно, не помню, но смысл был в том, что все описанные события происходили в таком-то году, и в этом году особенно уродились мандарины, которые продавались на каждом углу.

• Какой-то мандариновый год! – Восклицали прохожие, вставая в очередь за желтыми шариками.

И главный герой тоже покупал мандарины, и ел их, и варил варенье, и пек с ними пироги…

Я считаю это большой авторской удачей – подобрать такое название своей повести: яркое, сочное, вкусное, оригинальное, не раскрывающее секретов сюжета и не дающее никаких авторских оценок героям повести и происходящим на её страницах событиям…

«Мандариновый год» до сих пор является одним из любимейших мною произведений.

К чему это я? А! Если бы мне нужно было давать названия своим дням, то сегодняшний день я, не задумываясь, назвала бы «Апельсиновый день»…

• Пойдем погуляем, - предложила я после обеда Мишке.

• Да ну, там как-то пасмурно…

• Ну и что? Мы с тобой как сонные мухи целое утро ползаем по квартире. А выйдем на воздух – хотя бы взбодримся!

• А куда пойдем?

• Ну, просто, прошвырнемся…

• Я не могу так бесцельно гулять. Мне нужно двигаться к какой-то цели: или идти за покупками, или по делам. Я, как и любой человек, живущий в бешеном ритме города, вечно куда-то спешащий и опаздывающий, не могу…просто гулять, передвигать ногами, не двигаться из пункта А ко вполне конкретному пункту Б…

• Ну, тогда установи себе количество шагов – и пусть это будет целью: например, пройти пять тысяч шагов…

• Ну что за глупость ты придумала! Не буду же я идти и всю прогулку, как дурак, считать шаги. Ну, ладно, ты же не отстанешь – я иду собираться, - Мишка нехотя стал натягивать джинсы.

• Я придумала цель. У нас утром закончилась туалетная бумага – вот за ней-то мы и отправимся. Всё равно в парк идти бесполезно – там непролазная грязь…

Мы вышли в промозглый весенний день и я, взглянув на хмурое небо, серые лужи и грязный асфальт, сначала сама пожалела о принятом решении. Но отступать было поздно, и мы неторопливо двинулись в сторону магазинов. Мишка при этом постоянно кутался в куртку и затягивал на шее потуже шарф, словно хотел сказать: вот видишь, я мерзну из-за тебя. Но я его хорошо знала, а потому не реагировала на провокации, а наоборот весело щебетала, рассказывая ему сюжет недавно прочитанной книги.

Впереди показался козырек палатки «Овощи-фрукты», в которой я всегда покупаю мои любимые зеленые яблоки и сочные наливные мандарины для Мишки.

• О! Пойдем, купим фруктов! – Вспомнила я о том, что последние яблоки ушли на вчерашнюю шарлотку, и потянула Мишку в сторону палатки.

• Пойдем, - покорно согласился Мишка, демонстрируя всяческое отсутствие энтузиазма.

Мы встали в очередь, состоящую ещё из трёх человек. Мишка похлопал себя по карманам и озадаченно сказал:

• Слушай, я дома кошелек забыл. У тебя деньги есть?

• Есть! – уверенно сказала я: уж какой-нибудь смятый полтинничек я смогу найти у себя в сумке даже при условии забытого кошелька.

В самом верху витрины я заметила надпись на ценнике, сделанную неярким маркером: «Акция! Сладкие апельсины всего по 10 рублей за кг!»

• Смотри, Миш, апельсины по десять рублей…

• Чернобыльские, наверное, - пошутил он в ответ.

Тут подошла наша очередь, и я попросила молоденькую незнакомую продавщицу завесить мне килограмм яблок.

• А кстати, почему у вас такие дешевые апельсины? Что с ними не так?

• Да ничего, - пожала плечами продавщица, сосредоточенно глядя на весы. – Просто они чуток суховаты…

• Ну, завесьте мне тогда ещё два апельсина.

Едва отойдя от палатки, я торопливо очистила один из апельсинов, и мы с Мишкой, отламывая по дольке, быстренько его съели. Апельсин был сладкий, сочный и ни капельки не суховат - я вся обрызгалась апельсиновым соком, пока чистила и делила его на дольки.

• Слушай, а вкусно, - сказал Мишка, облизнувшись. – Я ещё хочу…

Меня не пришлось долго уговаривать, и мы тут же съели второй апельсин, оказавшийся таким же сочным и вкусным.

• Так, берем десять килограммов, - распорядился Мишка. – У тебя денег хватит?

• У меня как раз сотня осталась, - сказал я, и мы опять, по второму кругу встали в очередь.

• А вдруг это замануха? – Давясь от смеха, прошептал мне на ухо Мишка, чтобы его не услышала толстая хмурая женщина, стоящая перед нами. – Она нам на пробу дала вкусные и сочные апельсины, а сейчас насыплет десять кг усохших страшных фруктов, величиной с вишенки…

• Да нет, - я недоверчиво покосилась на молодую продавщицу. – Не должна…

Десять килограммов апельсинов поместились в один большой пакет, который Мишка осторожно снял с весов. В другой его руке для противовеса находился пакет с яблоками. Чтобы не порвались ручки на сумках, мы уравновесили их, равномерно распределив апельсины между двумя сумками, и медленно направились к дому.

• Судя по тому, за чем мы шли, и что мы в итоге купили, в туалет мы с тобой будем ходить с апельсиновой кожурой, - пошутил Мишка.

Он шёл немного впереди меня, потому что дорожка была узковата для двух людей, один из которых несет пузатые пакеты.

И тут произошло то, чего мы боялись. Эта картинка до сих пор стоит у меня перед глазами, воспроизводясь как на замедленном просмотре, и я смеюсь каждый раз, вспоминая её.

У двух пакетов одновременно отрывается дно, ярко-оранжевые шарики весело выпрыгивают на грязный асфальт, и, обгоняя друг друга, катятся в разные стороны. Мишка растерянно замирает, а потом начинает смешно вертеться на месте, растерянно взмахивая двумя порванными пакетами.

Я, согнувшись от смеха, безуспешно пытаюсь догнать самый прыткий апельсин, который в попытке сбежать от нас, выкатился на проезжую часть. ( Я, кстати, спасла его практически за секунду до верной апельсиновой смерти под колесами грязной иномарки).

Минуты две мы, глядя друг на друга, хохотали как ненормальные, а в радиусе пяти метров вокруг нас в красивом беспорядке среди островков грязного снега и весенней слякоти желтели рассыпанные апельсины.

• Что будем делать? – Вытирая слезы, выступившие от смеха, спросила я.

• Что делать? Собирать! Надо сбегать – купить пакет…

Мы еле-еле наскребли денег на пакет, не переставая при этом смеяться, а потом ползали по асфальту, собирая непослушные фрукты. Мимо шли люди и улыбались, зараженные нашим весельем.

• Угощайтесь, пожалуйста! – Крикнул Мишка, неопределённо обращаясь ко всем сразу прохожим, кто шел мимо.

Бабушка, тащившая за ручку маленького упирающегося внука, подняла один из апельсинов, протянула его малышу и, обращаясь к нам, сказала: «Дай бог Вам здоровья!» А парень из компании подростков подхватил два ярких шарика и стал ими жонглировать под радостные аплодисменты друзей.

Придя домой, мы все наши чумазые фрукты свалили в ванну и устроили им освежающий душ.

Зато на весь день мы получили заряд апельсиновой бодрости!

Сегодня нас с Мишей пригласили в гости друзья, и мы умудрились поссориться при сборах.

• Надень голубой свитер, - велела я ему.

• Я уже оделся.

• Что ты привязался к этому бежевому, он уже грязный на локтях!

• Где? – Мишка завертел руками. – А! Там не заметно!

• Что значит «не заметно»? Ты же будешь знать, что ты не безупречен! Будешь руки прятать… Просто кинь бежевый свитер в стирку, и надень голубой.

• Ой, кому там есть дело до того, как я одет. Ребятам всё равно, в чем мы пришли, они будут просто рады нас видеть.

• Ну, что за дурацкая логика! – Я расстроилась, потому что эта проблема возникает у нас постоянно. Принцип «буду ходить в этих штанах – они черные, немаркие и пятен засохшего соуса на них почти не видно» сводит меня с ума.

У меня есть подруга, Тамара, которая рассказывала мне, что она психологически не может надеть под штаны колготки, на которых поехала даже крошечная стрелочка, а если всё же надевает, то весь день чувствует себя некомфортно.

• Почему? – Помню, удивленно спросила я Тамару, потому что сама именно такие колготки никогда не выбрасывала, а всегда надевала «под низ».

• А вдруг с тобой что-нибудь случится? – Резонно заметила Тамара. – От несчастных случаев никто не застрахован. Приедет «Скорая помощь», ты лежишь без сознания, тебя раздевают и что видят?

• Что?

• Рваные колготки! Срамота же!

• Тамар, если так рассуждать, то надо сегодня же выкупить место на кладбище и носить с собой медицинский полис и паспорт, чтобы не было проблем с опознанием и оформлением твоего бездыханного тела.

• Если так рассуждать, то будешь всегда безупречна. Причем не только на случай «Скорой», но и на случай спонтанного секса со случайно встреченным одноклассником, в которого ты была безответна влюблена в десятом классе…

• Ну, для меня это исключено, - уверенно и бодро сказала я.

• Девочка моя, - Тамара покровительственно обняла меня. – Это ни для кого не исключено, что будет с нами через десять минут, знает только господь Бог.

• Почему? Я тоже знаю: через десять минут нам уже принесут заказанный кофе, - пошутила я, косясь на нерасторопного официанта.

• Судя по лицу мальчика, принимавшего заказ, боюсь, твой прогноз ошибочен… Но возвращаясь к поднятой теме, запомни: нам не дано предугадать, кому и где придется дать!

В общем, Тамарина логика пришлась мне по душе. Конечно, признаюсь честно, выкинуть практически новые, единожды одетые, колготки, на которых образовалась маленькая дырочка, у меня до сих пор рука не поднимается, и в шкафу у меня живет пакетик для таких вот, почти целых, колгот, одеваемых под джинсы… Но тем не менее я всё чаще ловлю себя на мысли, что если я знаю о какой-нибудь вытянутой петельке на своем платье, или крошечной штопке на свитере, надетом на мне, то я весь день циклююсь на этом несовершенстве, и у меня целенаправленно портится настроение…

Та же Тамара учила меня, выбирая вещь, покупать исключительно ту, которая нравится тебе на 100%, которая точно «моя вещь»! Если что-то смущает, то лучше сразу отказаться от покупки, а не убеждать себя, что «эта складочка практически незаметна», «кофточка не велика – тем более она всё равно сядет после стирки» или «нет-нет, совсем эти брючки мне не коротковаты, наоборот, в самый раз!» Если всё-таки переубедите себя и купите эту, не совсем вашу, вещь – в домашнем зеркале вышеупомянутая складочка, великоватость кофты или коротковатость брюк станет ещё более очевидна.

Короче, мы с Мишей ещё час доказывали друг другу, что правы, растрясли в процессе перебранки всё праздничное настроение, вышли из дома разозленные и хмурые, и даже забыли подарок друзьям (набор тонконогих треугольных бокалов для «Мартини»). Я была особенно недовольна, потому что часовая перебранка совершенно не стала для моего милого Мишеньки поводом к переодеванию. Бежевый свитер, видневшийся из под куртки, портил мне настроение окончательно.

Но, несмотря на нашу ссору, вечер прошел безупречно, и испортить его не смогли даже наши поначалу понурые физиономии.

Поздно вечером мы, помирившиеся на празднике, возвращались домой, держась за руки. Уже практически стемнело, поэтому бежевый Мишкин свитер не первой свежести не мозолил мне глаза.

• Давай срежем путь и пройдем через парк, - предложил Мишка, который откровенно позёвывал и не скрывал, что мечтает скорее попасть домой, потому что завтра ему рано вставать.

• Там грязно, - поморщилась я, но Миша уже тянул меня в сторону плохо освещенной парковую тропинки. Впереди виднелся мост через речку, вдоль которого ярко горели фонари, и издали их свет напоминал новогоднюю иллюминацию.

• Смотри, уточки! – Радостно воскликнула я, увидев целое утиное семейство, величественно плавающее по воде.

• Как знали – батон купили! – Обрадовался Мишка и отломил от хлеба два больших куска, одним из которых была моя любимая горбушка, на которую я, тем не менее, не позарилась, потому как была совершенно сыта.

Мы стали охотно кормить уток, и оказалось, что их там целая стая, несколько десятков. Они выплывали откуда-то из-под моста и покорно присоединялись к стае своих собратьев, приплывших раньше и терпеливо ожидающих хлебных подношений. К каждому куску батона они бросались, как оголтелые, дрались и нецензурно ругались на своем утином языке, остервенело вырывая друг у друга белые кусочки хлеба.

• Романтика! - Мечтательно произнес Мишка, с удовольствием наблюдавший за ужинающими утками, и крепко обнял меня.

• Да, - согласилась я, наблюдая, как ныряет зеленоголовый селезень за хлебным мякишем.

Так как речка была хорошо освещена, метрах в семи от моста я увидела маленькое независимое семейство: мама-утка и два пушистых маленьких утенка. Им не досталось ни кусочка нашего хлеба, потому что более сильные и более эгоистичные утки остервенело выхватывали халявный корм друг у друга из клювиков, отчего шансы утиной мамы накормить своих детей были равны нулю.

• Ми-и-и-иш! – Заволновалась я за судьбу малышей. – Видишь, вон там… Малявочки с мамой… Им ничего не достается - другие отнимают. Надо восстановить справедливость. Кинь им кусочек хлеба – я не докину. У меня на физкультуре по метанию всегда было твердое три.

Мишка слепил из батона небольшой хлебный снежок и, хорошо размахнувшись, кинул его утке с утятами. Снежок приземлился на равноудаленном расстоянии от мамы-утки и от остального утиного содружества, к вкусной цели метнулись сразу несколько водоплавающих, желающих полакомиться, и мама-утка опять проиграла в этом соревновании.

• Вот черт! – Разозлился Мишка. Он схватил остаток батона, выгреб из него весь мякиш и слепил из него вполне увесистый круглый шар, размером с апельсин. Потом хорошенько прицелился, размахнулся и метнул его как можно дальше, в расчёте попасть как можно ближе к утиному семейству.

• Ой, мамочки! - Воскликнула я, за секунду до случившегося, испугавшись за утят.

Хлебный шар на всей скорости попал прямо в одного из маленьких пушистых комочков.

• Ой! Прямо по кумполу! Черт, я не хотел, - прокомментировал Миша свой меткий удар и испуганно заметался по мосту.

Утеночек ушел под воду и долго не появлялся на поверхности, но бессердечная мама с его братиком или сестричкой, сначала шарахнувшиеся в разные стороны от образовавшихся брызг, теперь вернулись обратно и с удовольствием клевали всплывший хлебный мякиш. Небось, рассудили, что им больше достанется.

• Ты убил его, он утонул, – сказала я, чуть не плача и всматриваясь в место потопления утёнка.

• Да нет, не думаю, - неуверенно ответил Миша и скептически добавил. – Да уж, романтика…

• Его нет! – Я в отчаянье прикусила губу. – Его нет!

Миша подавленно молчал.

И тут, смешно отряхиваясь, утенок вынырнул на поверхность, и беспокойно заметался по воде, видимо, испугавшись, что потерялся, но, увидев своё семейство, быстро поплыл к ним – разделить трапезу.

• Слава Богу, память не отшибло, - хмыкнул Мишка.

Я успокоено вздохнула и сказала:

• Пойдем домой, хлебометатель. Никогда тебе не сделать карьеру в Гринписе…

• Вот видишь? Всё обошлось. Он мне даже благодарен…

• Да? Ну, тогда я теперь тоже буду лупить тебя по голове сковородкой, прежде чем накормить её содержимым. Ты будешь мне, интересно, тогда благодарен?

Что ни день – то приключение.

Многие считают, что мои истории выдуманы. «Не может с одним человеком происходить столько всего каждый день, - скептически комментируют мои рассказы недоверчивые слушатели и читатели. - Жизнь на самом деле намного скучнее, спокойнее и предсказуемее!»

Когда я слышу это мнение, я всегда абсолютно искренне смеюсь в ответ, чем ввергаю собеседников в ещё большее уныние и недоверие. Наверное, они ожидают, что я буду бить себя в грудь и до хрипоты доказывать, что не вру (зуб на холодец даю!), предъявляя в качестве аргумента в пользу достоверности описанное место происшествия или приводя свидетелей для очных ставок.

Клянусь, мне приятно, когда мне не верят. Для меня этот факт является свидетельством того, что огромное количество народу вокруг живет иначе, скучнее и обыденнее, а это значит, что я в чем-то, хотя бы в образе жизни, особенная…

Я обожаю свою насыщенную и интересную жизнь, и никогда не променяю её на скучные рутинные будни недоверчивого придирчивого скептика.

ОСА

Продолжение следует.